Президент Казахстана в своем послании презентовал фактически новую страну
Недавнее послание нации президента Касыма-Жомарта Токаева достойно особого внимания. Казахстан — наш ближайший сосед. Общая граница — тысячи километров (7,5 тыс. км). Партнер по ОДКБ. А в начале года там чуть было не снесли власть. Если бы не вмешался Кремль, ее бы уже не было. И нынешний президент по идее должен был бы сделать выводы из всего происшедшего. И они должны были найти отражение в послании.
Пробежимся по тексту.
Самым сенсационным в документе было ограничение полномочий президента одним сроком в семь лет — причем с запретом на переизбрание. То есть пожизненного «елбасы» в стране теперь не будет — в отличие от «елбасы» в соседних азиатских республиках, которые держатся за власть всеми частями тела. «На пути к созданию Справедливого Казахстана необходим новый доверительный мандат народа, — считает Токаев. — Поэтому я готов сократить срок своих полномочий и пойти на внеочередные президентские выборы».
Итак, выборы. И на них Токаев наверняка победит безальтернативно. И он сам это прекрасно понимает. И ему, конечно, не помешает некий мандат доверия от народа. Это дает некий временной люфт и возможность провести задуманные реформы. А задумал Токаев ни много ни мало — переформатировать все родоплеменное, жузовое казахское общество и превратить его в общество светское. То же самое в свое время сумел сделать Кемаль Ататюрк. Так что Токаев со своими реформами претендует на лавры казахского Ататюрка.
И выборы — это только первый шаг на пути к глобальной смене общественного формата.
Зачем все это Токаеву надо?
Чтобы выжить. Во время январских событий его жизнь тоже была под угрозой, и он явно не хочет повторения пройденного. «Власть — это тот стол, из-за которого никто никогда добровольно не встает», — заметил как-то Фазиль Искандер. Особенно на Востоке. Наверняка не хочет вставать из-за этого стола и Токаев. Мало того. На том же Востоке до последнего цепляются за власть еще и потому, что после обрушения статуса вчерашние диктаторы рискуют оказаться на вилах, на которые их поднимут их сменщики. Достаточно посмотреть на соседнюю Киргизию. Да и Узбекистан тоже
Второе — надо сохранить не только свою жизнь, но и свои капиталы. А держать их в западных банках - гарантия крайне ненадежная. Санкционная политика Запада по отношению к России показала, чего стоят все эти гарантии. Отобрать в предельно сжатые сроки могут всё — и деньги, и недвижимость. Еще и самого на родину вернут — как коррупционера, на радость местной оппозиции.
Потому надо минимизировать риски. И для этого есть несколько способов.
«Утром деньги — вечером свобода»
Разумеется, перед выборами надо слегка ублаготворить население. Тут тоже два пути — раздать нарду социальные плюшки и прищемить хвост богатым.
«В Казахстане будет создана программа «Нацфонд — детям».
50% от ежегодного инвестиционного дохода Национального фонда будут отчисляться на специальные накопительные счета детей до достижения ими 18 лет, без права досрочного снятия. По достижении совершеннолетия накопленные суммы будут направлены на приобретение жилья и получение образования".
Эта «социальная плюшка» позаимствована у норвегов. Только там он называется «Фонд будущих поколений». Ты входишь во взрослую жизнь, поступаешь в институт или идешь служить в армию, а у тебя на личном счету уже есть деньги. Можно вложиться в ипотеку. И это невзирая на твой социальный статус в том или ином клане. В определенном смысле это уравнивает всех и размывает клановые привилегии. И это действительно реальный шаг к переформатированию общества. При одном условии — если само общество это оценит.
Богатых нигде не любят. И Казахстан здесь не исключение. Вот с местных баев Токаев и начал. «Надо рассмотреть возможность введения „налога на роскошь“, — продолжает президент. — Он будет взиматься при приобретении дорогостоящих объектов недвижимости, транспортных средств, и не затронет средний класс».
Здесь Токаев покушается на святое — знаменитые казахские понты. Новых баев хлебом не корми — дай только пустить пыль в глаза новой крутой тачкой или фазендой. Для новых баев кичливость и хвастливость — это «наше все». Теперь за это будут бить рублем. В смысле — теньгой.
Здесь Токаев берет пример с Саакашвили. Тот, помнится, тоже ввел налог «на видимые признаки роскоши». Как только обзавелся роскошной недвижимостью или крутой тачкой — плати налог. Не хочешь — добро пожаловать в местную Бутырку. Или в зиндан. И оттуда тебя выпустят только после уплаты уже двойного тарифа на роскошь. Утром деньги — вечером свобода. Или вечером деньги — ночью побег.
Интересно, Токаев тоже возьмет на вооружение это принцип?
Хотя, возможно, все эти обещалки и страшилки останутся пустым словами и предвыборными обещаниями. Попугали — и будет. Главное — людям настроение поднять.
Амнистия — живым, могилки — мертвым
Амнистия — живым, могилки — мертвым
«Объявлена амнистия для части участников январских событий, — обрадовал Токаев давно уже давно отпущенных на свободу мародеров. — Она не затронет главных фигурантов, причастных к организации беспорядков, а также обвиняемых в государственной измене и попытке насильственной смены власти».
Что и следовало ожидать. Тысячи арестованных мародеров еще полгода назад радостно вышли «на свободу с чистой совестью». Держать их на киче — иметь под боком легковоспламеняющийся материал. Амнистия перед выборами — тоже классика жанра.
А вот «главным фигурантам» придется посложнее. Их амнистия не коснулась. Комендант Жамбылской области генерал-майор Жанат Сулейменов, главный полицейский Алма-Аты генерал-майор Жайлаубек Халыкулы и полковник Комитета национальной безопасности Азамат Ибраев покончили жизнь самоубийством.
Один за другим.
Так что дело можно закрывать.
«Шеринг-экономика»
Лично я не увидел двух принципиальных вещей, которые действительно способны сделать иным патриархальное общество, основанное на вековом фундаменте родоплеменных отношений.
Первое. Насколько готов Казахстан к новому технологическому укладу в промышленности и экономике? Человечество в последние годы совершило поистине квантовый скачок в технологическом развитии. Но о Казахстане этого сказать нельзя. Все экономическое процветание республики основано на так называемой шеринг-экономике: месторождения нефти и газа отданы в аренду крупнейшим нефтяным и газовым компаниям (в основном английским и американским). Это Chevron, Royal Dutch Shell, Britih Gas, Yupiter Energi, Lancaster Petroleum и т. д.
А ведь есть еще черная металлургия, уголь, цветные металлы, уран, зерно, наконец…
Принцип работы казахстанской шеринг-экономики прост, как выстрел. Англичане и американцы занимаются разведкой и разработкой нефтегазовых месторождений и гонят деньги от нефти себе на родину. Казахстан в качестве «откупного» получает налоговые вычеты и прочие отчисления в бюджет. Работают на предприятиях в массе своей местные — дабы избежать социального взрыва. Ну и, разумеется, «правильные казахи» из правильных кланов были заведены в советы директоров компаний на «правильные» должности с заоблачными окладами. Такая вот своеобразная «система сдержек и противовесов» с национальной спецификой.
Но она не сработала. И в начале года именно на этих «прикрученных» нефтегазовых концернах удивительно синхронно произошел социальный взрыв, который вылился в массовые беспорядки. И чуть было не стоил самому Токаеву карьеры и жизни. А еще раньше была кровавя бойня в декабре 2011 года на Мангышлаке, где нефтяники возмутились беспределом начальников.
Складывается устойчивое подозрение, что все эти западные концерны были под плотным колпаком западных спецслужб, которые в один прекрасный день решили устроить казахстанским властям «разлет попкорна». И если бы этот «разлет» удался, в правительство республики уже сидели другие специально обученные люди. И они бы сделали все возможное, чтобы отторгнуть страну от России. И мы получили бы на границе пояс нестабильности длиной в тысячи километров. И миллионные потоки беженцев. Причем, не только из русских.
Возможно, социальный взрыв в Казахстане и замысливался для того, чтобы отвлечь силы российской армии от неизбежного (и уже запланированного) вторжения на Украину. Нам хотели обеспечить военные действия на два фронта.
Не вышло.
Я не знаю, была ли проведена Токаевым чистка в подозрительных компаниях и концернах. Но порочная сырьевая шеринг-экономика осталась без изменений. И волшебного слова «национализация» в послании так и не прозвучало.
И пока просто наступил антракт.
Токаев в послании говорит о будущем Справедливом Казахстане. Но разве может быть справедливость, если ущемляются права других наций? Не так остервенело, как на Украине, в Литве, Латвии, Эстонии, но тем не менее это есть. Особенно на юге и западе республики.
Русских в стране сегодня проживает порядка трех с половиной миллионов (многие миллионы русских и русскоязычных — немцев, евреев, поляков, украинцев, прибалтов — покинули республику). Они живут на родине своих предков.
На днях посол Украины в Казахстане Петр Врублевский дал интервью местному нацику Кузаирову, где на камеру сообщил буквально следующее: «Стараемся убить русских как можно их больше. Чем больше мы убьем русских сейчас, тем меньше придется убивать нашим детям. Вот и все».
Какова была реакция Токаева?
Много слов. Даже слишком. Даже для дипломата. «Неприемлемы какая-либо дискриминация граждан, унижение их чести и достоинства… Имеющиеся факты языковых патрулей — провокация… Для нас чужд язык вражды, неприемлема… пропаганда этнической ненависти… Призываем казахстанцев не поддаваться на провокации… ради настоящего и будущего наших детей».
Врублевский впоследствии извинился, и что?
«Языковые патрули» законодательно не запрещены. Пламенный патриот России Ермек Тайчибеков продолжает томиться за решеткой, где его прессуют по полной.
При таких «нерешенных исходных» стать «казахским Ататюрком» у Токаева вряд ли получится.
