Так называемый потолок цен на нефть из России, а также запрет на её морской экспорт в Европу станет для экономики "новым шоком" пугают нас аналитики Центробанка. Однако эти выводы отвергают специалисты Минэнерго: существенных последствий от этих ограничительных мер не будет, утверждают в ведомстве. Кто прав?
Глава Минфина тоже высказал своё мнение по этому вопросу. Антон Силуанов считает, что говорить о влиянии "ценового потолка" на бюджет страны преждевременно, а само ограничение он назвал "абсолютно нерыночным инструментом":
Сейчас наше правительство формирует ответные меры. Мы, как заявлял президент Владимир Путин, не станем подписывать контракты, где будет упоминаться регулирование цен и потолки этих цен. В ближайшее время Россия ответит на те решения, которые были приняты в отношении потолка,
– подчеркнул министр. По его словам, "нерыночные меры перекашивают рынок" – и это скажется или на ценах на сырьё, или на объёмах его предложения.
Результат ведения "ценового потолка" мы увидим ещё не скоро
Так насколько введение "ценового потолка" может быть шоком для экономики нашей страны? Этот вопрос в программе "Царьград. Главное" обозреватель Юрий Пронько обсудил с ведущим экспертом Фонда национальной энергетической безопасности Станиславом Митраховичем.
Юрий Пронько: Я знаю вас как одного из лучших специалистов в этой области, который может спокойно объяснить, действительно ли нам подложили этим "потолком" большую свинью, как предупреждает ЦБ, или страхи несколько преувеличены. Чего нам ждать, на ваш взгляд?
Станислав Митрахович: Против нас давно ведётся полноценная экономическая война. Поэтому надо внимательно смотреть, какие реально могут быть последствия этих действий. И самое главное, что нам надо предпринять, чтобы подготовиться к возможным последствиям.
На самом деле результат введения "ценового потолка" мы увидим ещё не скоро. Это будет наша большая тема на 2023 год. Пока ничего страшного из того, что ожидали наши западные противники по экономической войне, не случилось. А они во многих международных дискуссиях обещали, что весной 2022 года добыча нефти в России и её экспорт упадут на треть. Это утверждали и эксперты Международного энергетического агентства.
Причём об этом они рассуждали сначала в марте по отношению к апрелю, затем в апреле по отношению к маю. Но ничего подобного не случилось, максимум падения составлял 8%, потом уровень восстановился.
СТАНИСЛАВ МИТРАХОВИЧ: "ПРОТИВ НАС ДАВНО ВЕДЁТСЯ ПОЛНОЦЕННАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ВОЙНА. ПОЭТОМУ НАДО ВНИМАТЕЛЬНО СМОТРЕТЬ НА ВОЗМОЖНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ". ФОТО: ЦАРЬГРАД
Сейчас предполагается, что после введения в силу эмбарго ЕС на импорт русской нефти морским путём мы, скорее всего, увидим в ближайшие недели или месяцы падение на несколько процентов от нынешнего уровня, это пока не выглядит критично. Но надо понимать, что нынешний механизм предельных цен будет постепенно ужесточаться. Поэтому надо не сидеть и просто размышлять, а предпринимать конкретные меры, чтобы снизить риски.
Нам нужно иметь всё своё: судоходные и страховые компании, танкеры
– В чём эти меры будут заключаться, как нейтрализовать возможную проблему?
– В первую очередь, необходимо думать о новой логистике доставок нефти на рынки сбыта, которые мы сейчас для себя открываем – в Китае, Индии, на Ближнем Востоке и так далее.
Нам необходимо построить собственную инфраструктуру по экспорту нефти. Необходимы собственные отечественные судоходные компании. Нам надо скупать танкеры, договариваться с партнёрами, переоформлять эти танкеры как угодно.
Кроме того, нам нужны свои страховые компании. Мне никогда не было понятно, почему страхование квартир от заливания соседом сверху – это нормальный вид бизнеса, а страхование нефтеперевозок нас тянет в какое-то тёмное прошлое, поэтому ни в коем случае нельзя страховать нефть, скоро она будет никому не нужна.
Есть два пути: либо мы соглашаемся на "потолок" и нас гнут, либо делаем жёсткие шаги
– Это, кстати, к Набиуллиной. Ведь страховой рынок – это её подведомственное направление. Она персонально несёт за него ответственность, за эту отрасль.
– Идём дальше. Конечно, нам необходимо своё судостроение. Здесь, в отличие от страхования и перевозок, дольше инвестиционный цикл, но этим тоже надо заниматься. Пока у нас не появятся свои собственные суда, мы будем зависеть только от чужих и, у нас всё равно будут сложности.
Дальше надо будет договариваться, чтобы страны, которые нашу нефть покупают, пропускали танкеры через свои проливы, через свои каналы и принимали наши страховки. Это вопрос договорённости Москвы и Анкары, Москвы и Каира и так далее. Это тоже большая работа, которую надо делать.
Я предполагаю, что через несколько месяцев нефть будет стоить 40 долларов, и нам нужно будет принимать решение. Либо мы соглашаемся на этот "потолок" и продолжаем торговать по меньшей стоимости, радуясь тому, что всё равно цена более или менее высокая, по сравнению с тем, что было в предыдущие годы. Но тогда нас будут загонять все ниже и ниже.
Либо мы идём на более жёсткий шаг: мы жертвуем частью своей добычи и запрещаем отечественным компаниям заключать договора на перевозку нашей нефти, если там указывается ограничение по цене. Тогда мы должны ещё бежать в сторону того, чтобы иметь своих перевозчиков, либо перевозчиков, которые зарегистрированы в юрисдикциях Азии, Ближнего Востока, Африки и Южной Америки и готовы с нами работать.
Здесь нет вариантов безболезненного решения задач. Здесь любой вариант требует концентрации усилий.
Комментарии