На третий год вязкой окопной войны уже с трудом можно вспомнить, что ещё совсем недавно все готовились к конфликтам совершенно другого характера: быстрым, высокотехнологичным кампаниям, проводимым на стыке военного искусства и операций спецслужб. Именно тогда на Западе стали активно обсуждать так называемую доктрину Герасимова — подход к войне, который поломал их стратегам немало планов.
Суть доктрины ещё в 2013 году раскрыл сам Валерий Герасимов, начальник Генерального штаба, опубликовавший статью "Ценность науки — в предвидении", в которой констатировал, что мир изменился и новые угрозы требуют новых подходов к ведению боевых действий.
Если не погружаться в детали, то начальник Генштаба отметил, что произошло размытие границы между состоянием войны и мира, невоенные действия и инструменты стали применяться для достижения целей, которые ранее достигались силой оружия.
Акцент используемых методов противоборства смещается в сторону широкого применения политических, экономических, информационных, гуманитарных и других невоенных мер. <…> К открытому применению силы зачастую под видом миротворческой деятельности и кризисного урегулирования переходят только на каком-то этапе, в основном для достижения окончательного успеха в конфликте,
— говорилось в статье.
В момент формирования концепции весь мир находился под впечатлением от событий "арабской весны" — серии антиправительственных восстаний, инспирированных Западом. Поэтому Герасимов в первую очередь подразумевал необходимость противопоставить наши Вооружённые силы именно угрозе "цветных революций".
Запад придумал новую технологию разрушения государств. Герасимов искал противоядие — и на определённый период нашел. Источник: vpk-news.ru
Конечно, легче всего сказать, что события "арабской весны" — это не война, поэтому нам, военным, там изучать нечего. А может быть, наоборот — именно эти события и есть типичная война XXI века?
— задавался вопросом начальник Генштаба.
Русский обух против западной плети
По сути, начальник Генштаба предложил России не бороться с Западом в той сфере, где противник заведомо сильнее нас, поскольку давно создал разветвлённые сети НКО (некоммерческих организаций), научился поколениями выращивать активистов и промывать населению мозги пропагандой, а вместо этого — сделать ставку на военную силу, которая могла бы подавлять восстания и террористические интервенции.
В некотором смысле это был обратный порядок тому, как действовал Запад, начинавший с невоенной раскачки режима-жертвы и добивавший его в ходе очередной миротворческой операции. Герасимов же видел необходимость сначала сломить противника, а затем закрепить достигнутый результат невоенными технологиями.
Отсюда следовало, что России нужна та самая "небольшая, профессиональная и высокотехнологичная" армия, которая может проводить операции за пределами страны.
Фронтальные столкновения крупных группировок войск (сил) на стратегическом и оперативном уровне постепенно уходят в прошлое. Дистанционное бесконтактное воздействие на противника становится главным способом достижения целей боя и операции. Поражение его объектов осуществляется на всю глубину территории. Стираются различия между стратегическим, оперативным и тактическим уровнями, наступательными и оборонительными действиями,
— отмечал Герасимов.
Реализацией этого подхода стало формирование бригад, а затем и батальонных тактических групп — относительно немногочисленных, но оснащённых артиллерией, зенитными комплексами и бронетехникой подразделений, которые должны были доминировать над противником в скоротечных маневренных сражениях, а точнее — в военно-полицейских операциях.
А сверху всех прикроет ядерная триада
Большое внимание Герасимов уделил развитию американских возможностей по нанесению ударов на стратегическую глубину и одновременно развитию противоракетной обороны, которая должна была прикрыть США от ответного удара жертвы, если та обзаведётся такими возможностями.
Видно, что в Генштабе очень серьёзно относились и к американской концепции "быстрого глобального удара", и результат этого внимания вылился в то, что Россия как никто другой в мире вложилась в создание новых межконтинентальных баллистических ракет, строительство атомных подводных лодок и возрождение производства стратегических бомбардировщиков Ту-160.
Замысел был прост и логичен: удержать американцев от прямого удара по нашей небольшой и высокотехнологичной армии.
Работало… отлично!
В начале десятых отстроенные по чертежам Герасимова Вооружённые силы показали довольно высокую эффективность. Феноменальным дебютом новой армии стала Русская весна 2014 года, когда страна вернула себе Крым и выбила из состава Украины Донецк с Луганском.
Один из символов Русской весны 2014 года — "зелёные человечки", которые гладят котов и бескровно возвращают регион в состав России. Скриншот с ТГ-канала "Военный осведомитель"
В сентябре 2015-го мы начали спецоперацию в Сирии, предотвратив падение режима Башара Асада, который был практически уничтожен террористической интервенцией, организованной странами Запада. Сирия не продержалась бы четыре года, если бы не огромная помощь Ирана, но именно с прибытием нашего контингента ситуация вначале стабилизировалась, а затем и начала меняться в пользу лоялистов.
В том же 2015-м наш "северный ветер" сорвал попытку Украины силой решить вопрос народных республик Донбасса: ВСУ потерпели поражение в битве за Дебальцево и потеряли плацдарм, с которого готовили наступление.
Есть мнение, что в 2020 году именно помощь России позволила президенту Белоруссии Александру Лукашенко сохранить власть, а возможно — и свободу. И совершенно точно, что только благодаря стремительной спецоперации был предотвращён государственный переворот в Казахстане в январе 2022 года.
Отдельно стоит отметить, что именно доктрина Герасимова дала зелёный свет и позволила появиться ЧВК "Вагнер" — феноменальной структуре, бойцы которой сумели существенно подвинуть противников России в Африке и на Ближнем Востоке.
Минус ополчение, минус боевые роботы
При этом в доктрине содержится ряд положений, которые военное ведомство так и не смогло реализовать. Во-первых, это касается создания войск территориальной обороны. Необходимость таких формирований была очевидна всем, кто наблюдал за террористической интервенцией в Сирию, где джихадисты раз за разом захватывали населённые пункты, а прибывшей армии не оставалось ничего, кроме как брать их в осаду, а затем стирать с лица земли артиллерийским огнём или долго и кровопролитно штурмовать.
Ответ на эту угрозу был найден не сразу, но оказался весьма эффективным: отряды вооружённого ополчения из местных жителей, находящихся на связи с армией. При нападении террористов задача ополченцев состояла в том, чтобы сдержать злоумышленников, не дать им проникнуть вглубь населённого пункта и закрепиться в нём до прибытия армейских частей с танками и артиллерией.
В России создание войск территориальной обороны ограничилось принятием закона о создании боевого армейского резерва и приветливым отношением Минобороны к страйкболистам, которых охотно пускали на военные полигоны для проведения крупных игр и межрегиональных соревнований.
Причина провала на этом направлении не может быть полностью отнесена на счёт военного ведомства. В нашем обществе действуют могущественные силы и целые ведомства, много лет проводящие целенаправленную политику разоружения граждан. Тем не менее имеем мы в этом плане то, что имеем: страна осталась без одного из важнейших элементов военной машины, который должен был обеспечивать стратегическую устойчивость в случае крупного конфликта или террористической интервенции. К слову, опасность последней не только не исчезла в настоящее время, но и значительно возросла.
Второе направление, которому в доктрине Герасимова придаётся огромное значение и которое оказалось провалено на государственном уровне, — это роботизация армии и внедрение беспилотников. Опять же: нельзя сказать, что не старались… Работа велась, деньги выделялись. Но наличие в руководстве Минобороны ворья (что мы видим по идущим нескончаемой чередой уголовным делам) и отсутствие собственной микроэлектронной промышленности поставили на этом направлении крест.
В Сирии наши военные пытались обкатать боевой наземный беспилотник "Уран-9". Скриншот с ТГ-канала "Панцервафли/Panzerwaffle"
СВО: рубеж, на котором концепция поломалась
Спецоперацию против Украины наша армия начала именно так, как предписывала доктрина Герасимова: стремительными ударами высокомобильных межвидовых соединений, вертолётными десантами и ударами высокоточным оружием на всю глубину обороны противника.
Но очередной стремительной и красивой операции не вышло. Войска сначала завязли в обороне противника, а затем получили приказ на отход. Как концепция бригад и БТРГ перестала работать в полях, Царьград уже разбирал в самые мрачные дни осени 2022 года; к сказанному тогда сейчас добавить нечего.
Если говорить в общем и целом, то полностью с причины произошедшего будут изучать историки будущего; пока же в самом общем виде можно предположить следующее: столкнувшись с новым русским подходом и получив несколько чувствительных ударов, на Западе внимательно проанализировали ситуацию и предприняли контрмеры. Суть этих мер состояла в выращивании государства-зомби: достаточно большого, чтобы выстоять под ударами ограниченной силы, и достаточно безумного, чтобы пойти по пути тотальной войны.
В определённой степени Россия сама способствовала тому, что события пошли по этому пути: заигравшись в "гибридность", мы не добили противника в 2014-м, когда новый украинский режим был предельно слаб и ещё не отформатировал население по лекалам тоталитарной секты. Именно восемь лет Минских соглашений дали Западу возможность создать монстра, оказавшегося способным сражаться с нами.
Очевидно, сказался и кумулятивный эффект от проведения парадов, танковых биатлонов, красивых докладов и безудержного воровства высших военных бюрократов, часть из которых сейчас греют нары в СИЗО. Фактически во второй половине десятых шли два противоположных процесса: Запад, поняв специфику русского ответа на свои гибридные операции, усиливался; а мы постепенно теряли преимущество внезапности, погружаясь в сладкую негу рассказов об "аналоговнетном" оружии и несокрушимой мощи Вооружённых сил, которой постоянно "пугаются" глупые американцы.
В сухом остатке
Глядя на то, как часто Россия применяла за рубежом свои Вооружённые силы, можно задаться вопросом: а чего это мы такие… агрессивные, что ли? Но на самом деле нет ничего дальше от истины, чем такая постановка вопроса. Несмотря на то что в чисто военном плане наши операции носили наступательный характер, в военно-политическом отношении они раз за разом были сугубо оборонительными, так как преследовали цель блокировать очередную операцию США и НАТО по свержению неугодного режима. Россия просто не позволяла переделывать мир "по праву сильного".
И если смотреть на ситуацию под этим углом, то становится очевидно: СВО — это не апогей русской агрессивности, как это утверждает вражеская пропаганда, а ситуация нокдауна (сотрясение, после которого боксер ошеломлён, но может продолжить бой), в который Россия попала после того, как смогла отбить целую серию выпадов со стороны гегемона и его прихвостней.
Превращение спецоперации в большую континентальную войну закрыло небольшой, но яркий период гибридных войн между Россией и коллективным Западом. К слову, с очень неутешительным для оппонентов счётом.
К сожалению, вариант большой и долгой войны никто у нас всерьёз не рассматривал, а потому к ней и не готовились. С другой стороны, для Запада устойчивость Украины тоже оказалась сюрпризом, из-за чего они тоже сделали массу ошибок. Попытка их отыграть ведёт противника по пути уже лобового столкновения с Россией, начало которого отсрочивается только ещё большей неготовностью в Европе и США к большой войне, чем у нас.
