Прошла неделя с момента вторжения вооруженных формирований Украины в Курскую область. За его исходом следят как по обе стороны границы — в Курской и Сумской областях, — так и по всему миру, о чем свидетельствуют многочисленные статьи в зарубежных изданиях. И хотя поле боя все еще скрыто туманом войны, уже можно делать некоторые предварительные выводы.
Первый — и главный для нас — вывод: продвижение украинских войск остановлено. Если первый удар приняли на себя войска прикрытия государственной границы совместно с пограничниками ФСБ, то очень скоро они были усилены и другими частями ВС России, и добровольческими формированиями. Несмотря на громкую пиар-компанию, развернутую стороной противника, его успехи, даже тактические, оказались скромными: ВСУ и приданным формированиям не удалось занять ни одного крупного населенного пункта — они не смогли взять под контроль даже Суджу, население которой до вторжения составляло всего шесть тысяч человек. О стратегической цели — захвате Курской АЭС — противник может просто забыть. По данным Министерства обороны России, на 12 августа вооруженные формирования Украины потеряли на этом направлении не меньше 1610 человек, 32 танков и 23 бронетранспортеров.
Второй вывод: вторжение оказалось значительнее, чем это считалось в первые часы. Если первой реакцией многих комментаторов было сравнение происходящего с вылазкой ДРГ в Белгородскую область, то сейчас нет сомнений в том, что враг предпринял спланированный контрудар, желая переломить становящуюся для ВСУ критичной обстановку на Донецком направлении. Издание The Times считает, что силы вторжения, "вероятно, насчитывают от 6000 до 10000 военнослужащих".
Любопытно, что западная пресса возлагает ответственность за "трансграничную операцию" лично на Зеленского. В статье с красноречивым названием "Вторжение в Россию — самое рискованное решение Зеленского на данный момент" утверждается, что он "отчаянно пытается опровергнуть мнение о том, что Украина проигрывает свою войну". По сути, вся ответственность возлагается на утратившего юридические полномочия руководителя страны, который, вопреки советам военных, настоял на проведении рискованной операции.
Учитывая склонность Зеленского к импульсивным решениям (одним из которых стало сжигание резервов, необходимых для контрнаступления лета 2023 года, при удержании "фортеции Бахмут", не имевшей стратегического значения), можно согласиться с этой оценкой. Добавив, что Зеленский решает вполне определенную задачу: сильнее втянуть западных "союзников" в конфликт с Россией, атаковав ее международно признанные земли с использованием западной бронетехники. Установлено, что использовались американские боевые бронированные машины Stryker и немецкие бронемашины пехоты Marder. В упомянутой статье подчеркивается, что подобный шаг "также вызовет тошноту у некоторых западных лидеров, поскольку наземная техника НАТО теперь используется на территории России — еще один рубеж пройден. Если бы украинские лидеры заранее попросили разрешения у Запада, они бы его не получили, поэтому они все равно пошли на это". И то обстоятельство, что западные лидеры публично поддерживают (или не осуждают) вторжение, говорит об успехе Зеленского.
И здесь следует сделать третий вывод: отсутствие сопоставимого по масштабам (военным и политическим) ответа со стороны России приведет к новым провокациям и безумным шагам со стороны не гнушающегося терроризмом киевского режима. Западная пропаганда уже сопоставляет происходящее чуть ли не с битвой на Курской дуге, подчеркивая, что "с 1941 года Москва не видела, чтобы кто-либо вторгался на ее территорию ни на метр". Аналитические центры также сходятся во мнении, что "вторжение также может продемонстрировать нежелание России участвовать в серьезной эскалации или ядерном возмездии, вероятно, помогая оправдать усиление военной поддержки Украины Западом и ослабить ограничения на эту поддержку". Действительно, скромные военные успехи киевского режима масштабируются пропагандой и, формируя у западных лидеров искаженное восприятие ситуации, способны подтолкнуть их к новому витку эскалации.
Что может быть сопоставимым ответом — решать руководству России. Такие шаги надлежит тщательно продумывать, поскольку корчащаяся в агонии Украина рано или поздно исчезнет, а Россия — с ее обширными границами, нуждающимися в защите, — останется. И любое скоропалительное решение способно навредить. Однако мы можем сделать четвертый, обнадеживающий, вывод: несмотря на вторжение врага в Курскую область и необходимость оттянуть для ее защиты часть резервов, продвижение в Донбасской агломерации продолжается. И скорый выход к Покровску — наряду с разгромом врага в Курской области и созданием санитарной зоны в Сумской — станет достойным ответом на авантюру киевского режима.
