На Украине проводится политика выборочного управляемого геноцида
На днях венгерское издание Magyar Nemzet опубликовало результаты расследования, которое журналисты издания провели на Украине. В статье говорится о больших потерях под Бахмутом этнических венгров из Закарпатья.
Утверждается, что в 128-й отдельной горно-штурмовой бригаде из Мукачево процент венгров был достаточно велик, а это подразделение было наголову разгромлено под Бахмутом. И сейчас мукачевские морги заполнены трупами. Источники издания сообщают, что военкомы Закарпатья до сих пор набирают венгров в ряды ВСУ, причем — силой. Могилизация на марше. Теперь вот взялись за венгров.
Вообще-то было совершенно очевидно, что рано или поздно в процессе «могилизации» очередь до закарпатских венгров дойдет. Ибо они в закрытом «расстрельном списке» неблагонадежных этносов, проживающих на Украине, находятся во втором эшелоне — сразу после русских. Компанию им составляют местные гагаузы, русины и белорусы. Эти этносы в штабе Зеленского, как и венгры, считаются неблагонадежными, политически ангажированными и русско-ориентированными. Как и сам президент Венгрии Орбан.
Он единственный во всем Евросоюзе отказался поставлять Украине оружие и открыто осудил действия Запада в отношении нашей страны. Мало того. Орбан позиционирует себя как защитник традиционных ценностей — того же института семьи, например. Для Запада такая позиция — вообще за гранью добра и зла. Значит, надо раскачивать ситуацию. Надо ударить Орбана как можно больнее. А что может быть больнее, чем массовая гибель твоих же соотечественников? Вот им и устроили «бахмутскую мясорубку». Удивительно, что венгерские власти ее раньше не просчитали. И не предприняли никаких превентивных мер, чтобы ее избежать. А могли бы.
Вообще, грубо говоря, господину Орбану и всему его ближнему окружению надо было подсуетиться гораздо раньше. И не дожидаться того «торжественного момента», когда холодильники-рефрижераторы с сотнями замороженных трупов убитых под Бахмутом венгров прибудут в Закарпатье. Венгерскому правительству и всяким разным высоким должностным лицам в Будапеште с самого начала СВО надо было сделать то, что задолго до них на Украине сделали евреи, поляки, румыны, турки и греки. Правительства этих стран заключили с Зеленским негласный договор о «нулевом призыве». Мол, мы тебе поставляем технику для войны, обучаем на наших полигонах твоих солдат (благо, американцы за это платят), а ты не трогаешь наших людей. Представители нашего этноса не должны сгорать в топке развязанной тобой войны. И договор этот неукоснительно соблюдается.
Но речь как раз не об этом. Такой обмен не нужен ни нам, ни венграм. Речь — о теневой демографической политике, проводимой этими же странами параллельно с договоренностями. С правительством незалежной Будапешт скорее всего ни о чем бы не договорился. Во-первых, потому, что там договариваться не с кем. Не на Банковой решают, кого и когда мобилизовать. Решают за них и за океаном. Во-вторых, общеизвестно, что все договоренности с украинскими властями не стоят выеденного яйца. После разорванных в клочья минских соглашений это очевидно. В-третьих, и самое главное: заокеанские «решалы» давно внесли Орбана в черный список. И отношение их к нему лично тут же переносится на его соотечественников на Украине. И именно на венгров, и именно сейчас, судя по всему, пришел заказ из-за океана.
А теперь — пару слов о «спасении своих». Работники посольств всех вышеназванных стран (кроме опять той же Венгрии) все время с начала спецоперации тихой сапой пачками вывозили своих соотечественников на историческую родину. Паспорта им в посольствах Польши, Греции и Румынии по сей день печатаются прямо в стенах учреждения в конвейерно-пулеметном режиме. Благо готовых бланков туда завезли чуть ли не фурами. Тут же формируются вызовы. Небогатым дают беспроцентные ссуды на переезд. Для самого переезда выделятся транспорт. Так перед штурмом Мариуполя посольство Греции на Украине буквально за одну вывезло из города, тихо «натурализовало» в своих стенах и эвакуировало в Салоники несколько десятков тысяч местных греков. На исторической родине местная миграционная служба сейчас помогает им как-то устроиться. Она же подыскивает работу.
Посольства других европейских стран — Польши, Румынии, Болгарии — тоже ведут энергичную и скрытую от постороннего глаза работу по тихой эмиграции соотечественников. Будапешт же в этом смысле не сделал для своих украинских братьев по крови ничего. От слова «совсем». Результат налицо.
-Я с самого начала чувствовал, что добром для нас, венгров, все это не кончится, — рассказывает «СП» уроженец закарпатского райцентра Берегово Андраш Маркус. Маркусу — шестьдесят два года, поэтому призыву в ВСУ не подлежит. Он — ветеран боевых действий в Афганистане, кавалер медали «За отвагу». Сам себя он в шутку называет «шурави-венгр». — Рано или поздно за нас, венгров, эти нацисты должны были взяться. Это было предопределено. Мы в массе своей с самого начала не приняли этот режим. Венгры старшего поколения еще во времена СССР служили в Советской армии — как и я. Мы были советскими и никогда не испытывали к русским неприязни.
При Союзе у нас, как у нацменьшинства, имелись квоты на внеконкурсное поступление в российские и украинские вузы. И мы с удовольствием ими пользовались. Лучшие годы моей жизни прошли среди русских. В 1981-ом году я служил в 860-м мотострелковым полку, которым командовал генерал Рохлин. Он потом возглавил армейский корпус в Чечне, где стал Героем России. В Афганистане наш полк был расквартирован под Файзабадом. Мы не вылезали из «боевых». Вместе со мной служили несколько парней из Донецка. Среди них — известный донецкий писатель, мастер военной прозы Глеб Бобров. В полку он был снайпером. А потом несколько книг про Афган написал — «Солдатская сага», «Порванные души», «Чужие Фермопилы». Мне он был как брат. И я не представляю, как бы я пошел воевать против него и таких, как он. Это было немыслимо.
А вот молодежь наша служила уже в украинской армии. И им так мозги промыли очень сильно. И именно их потом набрали в 128-ю горно-штурмовую бригаду в Мукачево. Причем забрали под предлогом плановой переподготовки. Все включенные в процесс военкомы клялись и божились, что на фронт венгров никто не пошлет. Во-первых, типа есть договоренности с правительством Венгрии, чтобы нас не трогать. Во-вторых, на Украине хватает этнических русских, чтоб их утилизировать. Уже тогда никто не скрывал, что русских на Украине в огненный смерч этой войны надо бросить первыми. Их вроде как и не жалко — расходный материал. Но а вы-то — еуропейцы! — говорили нам. Мы уши и развесили. И успокоились. Видим, украинских поляков-то не трогают. Румын — тоже. Нам, селянам, невдомек было, что на них политического заказа нет. А вот на нас, судя по всему — есть.
А потом ночью всю бригаду окружили нацики. С ними были СБУшники. Не местные. Судя по всему — азовцы. Несколько групп тихо просочились на территорию части. На КПП офицеры-украинцы их пропустили без звука. Явно были оповещены заранее. Они вместе с нациками и СБУщниками прошлись по казармам и выставили вооруженную охрану возле оружейных комнат. Явно боялись бунта. Солдаты после длинного марш-броска спали без задних ног. Никто ничего не услышал. Потом — тревога, построение. Всю часть построили на плацу, подогнали «шишиги» («ГАЗ-66»), загнали туда народ и под стволами отвезли на вокзал. Как военнопленных в концлагере.
Только овчарок лающих и эсэсовцев с засученными рукавами не хватало. В Мукачево людей погрузили в «товарняки» с соломой, как скот, и в ту же ночь кинули на передок. Специфика горно-стрелковых частей в том, что у них нет тяжелой бронетехники. Танки и «саушки» (самоходные артиллерийские установки) по горам не ездят. Только стрелковое оружие и БТРы. Может, технику им дали на месте, под Бахмутом. А может, и нет. Нацики наверняка сидели в заградотрядах. И погнали венгров на убой. И в плен особо не сдашься: сзади — нацики, справа и слева — минные поля, впереди — русская артиллерия с ее безумным огневым валом. Вот она всех венгров и перемолола. Итог — сотни трупов наших парней. Среди них — мой племянник.
Когда племянника прихватили, я рвал и метал. Приходил несколько раз на Рейтарскую, 33 (адрес Посольства Венгрии в Киеве — И.М.). Понимания не нашел. Они мне расплывчато объясняли: помочь с эмиграцией, конечно, можно, по практика и жизнь показывает, что венгры с Украины с трудом адаптируются в Венгрии. Это действительно так. Родного языка мы практически не знаем. Выучить его довольно сложно — он считается самым трудным в Европе. Менталитет у нас тоже другой. Старшее поколение венгров на исторической родине считают испорченным Советским Союзом, а младшее — испорченным нацистской Украиной. И в итоге толком не помогают ни тем, ни другим.
И еще есть один тонкий этнический момент. Мы, закарпатские венгры, стараемся на венгерках не жениться. Иначе будет сближение крови — мы же все в той иной степени родственники. А на близкой родне жениться нельзя по медицинским показателям. Нам даже старики в селах это запрещают. Мол, ищите невест и женихов на стороне. Мы и ищем. В самой Венгрии отношении у нашей молодежи с местной не складываются — опять же в силу разницы менталитета. Поэтому наша молодежь женится и выходит замуж за русских, украинцев, поляков, русинов, местных болгар. И получается, что дети от этих браков — полукровки (даже если в паспорте он идентифицирован как венгр). То есть в глазах наших посольских работников — не чистые венгры. Недовенгры. Или полувенгры. Их среди мобилизованных было больше половины.
После рефрижератора с трупами наших земляков посольство наше вроде как очнулось ото сна и заявило Зеленскому какой-то там протест. Но парней уже не вернешь. И лично у меня нет никаких слов — ни на русском, ни на венгерском языках, чтобы передать всю глубину этой трагедии. Умирать буду — припомню банковским этот «венгерский морозильник» в Мукачево…
