Победное шествие нашего экспорта по странам и континентам грозит Западу медленным, но верным обнищанием
Тихая трансформация на мировом рынке зерна произошла в Северной Африке. Страны этой части черного, как называют его в Старом Свете, континента предпочитают с недавних пор покупать российскую, а не европейскую или американскую, как много десятилетий кряду, пшеницу. Первым «осмелился» на это Алжир.
В течение многих лет он был постоянным покупателем французских хлебов. Что, в общем, понятно, ведь более века, до 1962 г., страна была колонией. Да и потом ещё долго зависела от Парижа. В том числе — в поставках продовольствия и, в частности, пшеницы. К 2000-м Алжир стал одним из крупнейших её мировых импортёров. И вдруг — на тебе, Париж! — круто развернулся на Восток. «Тихо и незаметно найдя нового поставщика — Россию», — констатирует данный факт франкоязычное издание «Алжирский фокус» (Algerie Focus). И уточняет: «Это показывает не только изменения в коммерческой сфере, но и свидетельствует об ухудшении отношений между Францией и ее бывшими колониями в Северной Африке».
А это, заметим, не только Алжир, но и Марокко, Тунис. Ослабевают и экономические связи бывшей метрополии с ними. Переломным, как считают специалисты, стал 2023 год, когда Алжир неожиданно вышел на второе место среди крупнейших покупателей российской пшеницы.
Для французов это стало шоком, поскольку вызвало резкое падение доходов собственных фермеров, годами наваривавшихся на поставках зерна в африканский регион. Шутка ли: против 1,05 млн тонн в 2022-м африканцы в 2023-м купили у «лягушатников» всего 157 тыс. тонн зерна.
Тенденция сохраняется. В пролёте не только Франция. Поставки пшеницы в Северную Африку из Евросоюза, в частности — из Германии, прибалтийских «карликов», сократились за 7 месяцев сельскохозяйственного сезона 2023−2024 гг. на 25 процентов. Просто потому, что на этих рынках увеличивает свою долю Россия. К такому неприятному для западников выводу пришли аналитики Минсельхоза США (USDA). Их прогноз экспорта зерна из ЕС в текущем сезоне — минус ещё 2 млн. тонн.
Как Москве удалось захватить чужие рынки в условиях жесточайших санкций? Что ещё мы можем «увести» у дикого в своей болезненной русофобии Запада? Об этом «СП» рассказал Андрей Бунич, экономист, многолетний глава Союза предпринимателей и арендаторов РФ.
— В последние три-пять лет происходит переформатирование мирового рынка. Отсюда и новые тенденции, интересные с точки зрения взаимовыгодной торговли. Россия играет в этом далеко не последнюю, и, главное, активную роль. Чем наша страна привлекательней?
Тем, что предлагает выгодные цены импортерам всех стран. И африканских, и среднеазиатских, и латиноамериканских. Кроме ценового фактора важно, что эти поставки независимы от ключевых трейдеров, которых всего четыре. При этом три из них — американские. Поэтому мировой рынок перекошен в сторону США, где поставки нередко используют в своих интересах. Могут, например, неожиданно взвинтить цены.
А Россия, как самостоятельное государство, помогает импортерам уходить от тотальной зависимости от американцев. Под их пятой многие страны находились десятилетиями. Теперь стараются, наконец, освободиться. В целом рынок очень сильно завязан на США. Они определяют, у кого покупать, кому продавать и за сколько. А африканцы с азиатами хотят заключать договоры напрямую с производителями. Без посредников. Так работает РФ, занимая уникальную нишу в мировой торговле.
«СП»: Но продаем мы, как я понимаю, по заниженным, по сравнению с мировыми, ценам? В чем тогда выгода — чисто политическая?
— Не то, что по дешёвке, нет! Чтобы занять рынок, всегда начинают с чуть пониженных цен. Важен и контракт. Одни заключают его на объемы, другие привязывают к биржевой цене, которая может неожиданно вырасти. Наши поставки в меньшей степени привязаны к бирже. Потому и продаются стабильно.
Немаловажно, что Россия не участвует в тех играх, что предлагают покупателям американцы. Когда три их трейдера сговариваются, это всегда не в пользу импортеров. А с РФ можно договариваться. Для покупателей мы — надежная страховка от американских с европейцами игр. Если кто-то в Белом доме вздумает, скажем, вздуть цены, импортеры просто уйдут от них к нам. Поэтому наш экспорт зерна и растёт в последние годы.
«СП»: Догоняем СССР по его рекордным поставкам в страны третьего мира?
— В Советском Союзе была совершенно иная система. Другие позиции во внешней торговле. Структура сельского хозяйства была иной…
В последние 20 лет (после полутора десятилетий перестроечной разрухи) идет строительство и раскрутка практически новой, совершенно другой системы производства и экспорта. Основная тенденция сейчас — постоянное увеличение продаж зерна в Африку и Азию. Если бы еще собственное животноводство поднять на такой же, как зерна, уровень!.. Надеюсь, это следующий этап.
«СП»: А рестрикции Запада? Они разве не сдерживают нашего развития в «подсанкционных» сферах?
— В данном случае, наоборот, оказывают услугу, способствуя переориентации некоторых государств на российские поставки. Там увидели, что янки в любой момент могут арестовать не принадлежащие им счета, «отключить» от мировой торговли. Много чего негативного! Сотрудничество с ними реально опасно. А зерно — это ведь еда, то есть жизнь! Потому многие государства: и крупные (например, Индия), и развивающиеся — озаботились надежной альтернативой и активизировали переговоры с независимой от «гегемона» Москвой.
Сейчас наша страна — важный игрок на мировом рынке зерна. Построить ценообразование в мировом масштабе, игнорируя российский фактор, уже нельзя.
«СП»: По тем доходам, что получаем от продажи, зерно «догоняет» нефть, газ?
— Нет, конечно. До этого далеко. Но позиция зерновых в российской внешней торговле все равно существенная: десятки миллиардов долларов [у нефти — сотни млрд — «СП»].
«СП»: Что ещё мы можем «увести» у русофобов, кроме зернового рынка?
— Наша задача — не «уводить» у других, а сократить свой импорт. Реально, если развивать животноводство, нарастить производство кормов. Не надо будет покупать их за рубежом.
