Вывести нашу технику в лидеры можно, только сменив экономическую политику
Россия должна обеспечить полную независимость от зарубежной электронной продукции к 2030 году, заявил на стратегической конференции по развитию российской радиоэлектроники вице-премьер Дмитрий Чернышенко.
По замыслу правительства, к заявленному сроку российские производители высокотехнологичной продукции, используя только отечественные компоненты, должны стать лидером внутреннего рынка, войти в топ-5 мировых производителей, а доля нашей электронной промышленности в ВВП России должна вырасти в три раза (в 2020 году составляла 2,2%).
Вице-премьер Юрий Борисов объяснил необходимость активного импортозамещения гражданской продукции угрозами санкций в этом сегменте. Речь идет о телефонах, смартфонах, компьютерах, бытовой технике. До сих пор проводилось импортозамещение в основном критической инфраструктуры. Борисов предложил создать отдельную программу электронного машиностроения.
В правительстве привели в пример компанию Huawei, которая за 28 лет сделала огромный прорыв, но при этом отметили, что у России такого задела времени нет. Это напомнило исторический призыв Иосифа Сталина к опережающему развитию СССР: «Мы отстали от передовых стран на 50−100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».
У Сталина получилось. Получится ли у Путина?
Промышленный эксперт Леонид Хазанов видит целый комплекс проблем, мешающих достижению столь амбициозных задач.
— Сейчас мы зависим от иностранной электроники если не на 100, то процентов на 80 точно. Все мы пользуемся телефонами, смартфонами, ноутбуками, произведенными почти во всех случаях иностранными компаниями. Даже если на них написано, что они изготовлены в России, то это, как правило, российская сборка, а все компоненты сделаны за границей. Отчасти это касается электроники и для военных. В госорганах точно большинство компьютеров иностранные.
Это означает, что производство гражданской электроники придется создавать фактически с нуля. Без этого войти к 2030 году в мировой топ-5 производителей электроники невозможно. По масштабу эти цели правительства заставляют вспомнить советский план индустриализации страны. Для такого промышленного рывка предстоит решить множество вопросов, связанных с сырьем, оборудованием, финансированием, сбытом, кадрами и т. д.
«СП»: — Можно подробнее?
— Для развитой радиоэлектронной промышленности потребуются разнообразные редкоземельные металлы, выпуска которых в России как такового нет. У нас есть Соликамский магниевый завод, производящий карбонаты редкоземельных элементов, но высокий передел отсутствует в принципе. Придется импортировать. Китай, где есть залежи редкоземельных металлов, и иные страны, помогать нам просто так не будут.
Понадобятся новые предприятия или кардинальное переоснащение действующих. Для них потребуется современное оборудование. Его придется либо покупать, либо научиться производить самим. Купить можно только в случае, если Запад, поняв цели Москвы, не наложит эмбарго (в 1980-е США наказали компанию Toshiba за несанкционированную продажу СССР прецизионных станков для изготовления бесшумных винтов подлодок — авт.)
Достаточно вспомнить, как в прошлом году российские автомобильные заводы останавливали работу из-за нехватки полупроводников.
Вообще, импортозамещение на иностранном оборудовании, сложно назвать полноценной заменой чужой продукции. И такая ситуация у нас во всей промышленности. Например, в металлургии почти все агрегаты у нас немецкие или итальянские.
Маловероятно, что столь серьезная задача может быть решена в сжатые сроки — фактически за восемь лет, без огромных финансовых вливаний. Как государственных, так и частных. Одна из проблем — частный бизнес ориентирован на быструю отдачу. Кроме того, частая ошибка — средства вкладываются в то, что уже стало вчерашнем днем. Отсюда вытекает необходимость государственных гарантий спроса. Иначе, вкладываться в производство смартфонов и ноутбуков никто не будет.
«СП»: — А что с кадрами?
— Во-первых, нужны инженерные кадры. С ними у нас более-менее. Во-вторых, нужны высококвалифицированные рабочие. С этим сложнее. Рабочие везде требуются, но зарплаты, как правило, предлагаются низкие. К тому же, одной достойной оплаты труда людям недостаточно. Они хотят также социальных гарантий, льготной ипотеки, перспектив карьерного роста, уважения общества, наконец.
При советской власти конструктор порой приходил в цех к рабочему и с ним советовался. Это базовые составляющие. Пока у нас отношение к рабочему, как к скотине, ничего не сдвинется. А за счет гастарбайтеров из Центральной Азии современную электронику не поднять.
По мнению члена комитета Госдумы по промышленности и торговле Сергея Пантелеева, правительству ради прорыва придется сменить экономическую политику.
— Относительный успех импортозамещения в военной сфере, который мы наблюдаем в последнее время, объясняется не только сменой руководства в отрасли, но и использованием разработок начатых в советское время. Тем не менее, имеет смысл распространить эти успехи и на «гражданку».
Но вообще-то, мы уже не раз слышали от исполнительной власти о разных, порой весьма амбициозных, целях. И о создании 25 млн. высокотехнологичных рабочих мест, и победе над бедностью, и о жилье и т. п. К сожалению, их достижение оставляет желать намного лучшего.
«СП»: — В прежние годы премьерами были Медведев, Путин, опять Медведев. Сейчас процессом «рулит» вице-премьер Борисов…
— Его качества уважают, но любой министр действует в тех рамках, которые задаются экономическим курсом, финансово-кредитной и налоговой политикой. Без изменения этих условий возможны лишь отдельные прорывы. Для системной победы нужны изменения по всем вышеназванным направлениям.
«СП»: — Видимо, рассчитывают на поддержку премьера Мишустина…
— Цели ставить надо. Но под них нужны четкие программы с обязательным финансированием, с обязательным указанием исполнителей и их ответственности. Если справились — наградить, если случился срыв — дать под зад пинком, чтобы больше никогда не приближались к теме.
Первый заместитель гендиректора ПАО «Микрон» д. тех. н. Николай Шелепин считает, что России в развитии микроэлектроники не обойтись без помощи своего ключевого союзника — Китая.
— Утвержденная еще в 2020 году Стратегия развития электронной промышленности РФ до 2030 года — супердокумент. Согласно ему к этому сроку мы должны превратиться в передовую электронную державу. Там записано, какие фабрики мы должны построить, какие технологии запустить. Но судя по тому, как с тех пор движется дело, бюджета на такую масштабную работу в стране просто нет. Поэтому все, что будет сделано в рамках этой программы, будет выглядеть гораздо скромнее.
Помню, сразу после принятия Стратегии на совещании по развитию электроники у премьер-министра выяснилось, что на развитие электроники в 2021—2025 годах удалось найти около 360 млрд. рублей. Но с учетом строительства современных фабрик, которые обозначены в Стратегии, средств нужно раз в пять больше… Цели, в том числе такие амбциозные, ставить надо. Другой вопрос, сколько у нас ресурсов и насколько грамотно руководство распорядится ресурсами, которые будут выделены.
Самое неприятное явление — очень сильное доминирование интеллектуальной собственности США во всем микроэлектронном мире. Преодолеть это можно только долгим и упорным трудом и кооперацией с другими странами.
«СП»: — Кто нам может помочь? Запад скорее наложит эмбарго…
— Например, с Китаем. Если, конечно, Пекину это окажется интересно. Китай по уровню развития технологий в сфере микроэлектроники гораздо сильнее нас — ушел на годы вперед. Это был бы лучший вариант. России копировать алгоритм его развития сложнее, так как Китай располагает гораздо большими ресурсами, чем мы. Поэтому они бросают ресурсы, ставят одну и ту же задачу сразу двум-трем коллективам, заранее понимая, что один-два провалятся, но что-то «выстрелит».
Российские возможности в этом смысле ограничены. Кроме того, прежде чем развивать свою микроэлектронику китайцы создали свой собственный огромный рынок такой продукции. Они делают огромное количество электронных устройств для всего мира, а для этого используются интегральные схемы. У нас эту проблему понимают, но ее преодоление движется она с трудом.
