Экономическое чудо в России возможно. Но придётся забыть о старой схеме. Сергей Глазьев на примере "Мурзилки" показал, как это работает, напомнив об опыте Китая.
На Восточном экономическом форуме были поставлены грандиозные задачи. Президент выступил с программной речью, которая вдохновила не только присутствующих, но и всех промышленников в нашей стране.
Главой государства была поставлена задача наладить производство наших самолётов. На ВЭФ "Аэрофлот" и Объединённая авиастроительная корпорация (ОАК, входит в "Ростех") подписали соглашение о поставке 339 самолётов отечественного производства в 2023–2030 годах, первые твёрдые контракты заключат в 2022 году. По словам главы Минпромторга и вице-премьера Дениса Мантурова, стоимость соглашения превысит 1 трлн руб.
Известные нам персонажи так и не смогли экономику связать в единое целое
Эту и другие темы в программе "Царьград. Главное" обозреватель Юрий Пронько обсудил с академиком РАН, экономистом Сергеем Глазьевым.
Юрий Пронько: Но ведь эта задача ставилась президентом и 15 лет назад…
Сергей Глазьев: И она не была выполнена благодаря всем тем людям, о которых мы постоянно с вами говорим в этой студии.
Вот самолётостроение… Чтобы авиастроительные предприятия могли произвести самолёты, их кто-то должен купить. У "Аэрофлота" нет денег на покупку такого большого парка самолётов. Он, как и любая другая авиакомпания, берёт самолёты в лизинг.
Самолёты покупают банки. Это инвестиционный продукт. Как правило, банки вкладывают деньги в покупку самолётов и затем отдают в лизинг авиационным компаниям. В нашей системе управления есть государственные банки, есть государственные авиакомпании, есть государственные авиационные корпорации. Но все эти люди, о которых мы постоянно говорим, так и не смогли связать всё это в единое целое.
Государство тратит немалые деньги – сотни миллиардов рублей на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР) в авиастроении, мы создаём новые модели самолётов, в частности, МС-21, который пойдёт на вооружение.
Но при этом "Аэрофлот" всё время брал в лизинг иностранные самолёты, и значительная часть авиапарка иностранных самолётов покупалась отечественными государственными банками. То есть вместо наших самолётов покупались "Боинги" и "Аэробусы" и так далее.
Президентом ещё в 2008 году была поставлена задача в течение пяти лет, в 2020 году, перейти на отечественный авиационный парк, мы должны выйти, наконец, на ту цифру, которая была поставлена ещё в 2008 году, мы должны сегодня производить сто самолётов в год.
СЕРГЕЙ ГЛАЗЬЕВ: "МОЩНОСТИ ДЛЯ ЭТОГО В АВИАЦИОННОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ЕСТЬ, ОНИ ЗАГРУЖЕНЫ ПРОЦЕНТОВ НА 20–30". ФОТО: ЦАРЬГРАД.
Мощности для этого в авиационной промышленности есть, они загружены процентов на 20–30. Нужно заставить государственные банки, государственную авиакомпанию, соответствующие государственные ведомства все эти три переменных свести в одно простенькое уравнение.
Государственные банки покупают отечественные самолёты, под залог этих самолётов они получают рефинансирование от Центрального банка, потому что банки ведь тоже не резиновые, им нужно, чтобы Центробанк выдал рефинансирование на эти самолёты.
Правительство даёт гарантию под эти самолёты, поскольку нет ликвидного рынка, значит, на первых порах нужна гарантия правительства. И "Аэрофлот", наконец, будет выполнять те контракты, которые он подписал на ВЭФ.
Эти люди мечтают только о профиците бюджета
– Вы считаете, это может быть сделано?
– Это элементарно. Но эти люди этого не будут делать. Они мечтают о профиците бюджета, и у них голландская болезнь в голове. Возьмите эти нефтедоллары, вместо того чтобы запускать их дальше в валюты уже недружественных стран, куда они сливали все наши нефтегазовые доходы до 10 процентов ВВП, почему бы не выполнить задачу, поставленную ещё в 2012 году, – довести норму накопления до 27 процентов валового продукта?
А мы так и болтаемся на уровне 20 процентов. Почему мы не можем норму накопления, то есть объём инвестиций, довести до уровня хотя бы стран, развивающихся средними темпами? А нам надо для опережающего рывка добиться нормы накопления, инвестиций, как минимум в 35 процентов ВВП, и наш инвестиционно-строительный комплекс это позволяет сделать.
Так вот, 10 процентов ВВП, которого не хватает для нормальной нормы накопления, как раз давали эти господа через валютные резервы, отдавали в американские и европейские облигации в евро и в долларах, которые теперь они им фактически подарили.
Смотрят на Китай и... ничего не понимают
– Продолжаем тему инвестиций. В ходе Московского финансового форума глава Счётной палаты России Алексей Кудрин заявил, что объём сбережений в экономике страны стабильно превышает объёмы инвестиций, и с этим надо что-то делать.
В России сбережения существенно превышают те инвестиции, которые мы осуществляем. Примерно на 1,4–1,5% ВВП, – сказал Кудрин. – То есть у нас внутренних ресурсов больше, чем мы инвестируем. Часть уходит в отток, часть в резервы. И сегодня мы должны создать действительно тот механизм доверия к инвестициям в нашу экономику. В условиях нынешнего контекста, геополитического конфликта это сложнее намного. В этом смысле пример Китая, который много лет подряд доводил объём инвестиций до 40 процентов ВВП, мы где-то около 21–23 всё время топчемся. В основном осуществлял за счёт собственных сбережений. Вот, несмотря на свободные зоны, на иностранное присутствие в Китае, масштаб таких инвестиций примерно 4–5 процентов ВВП всего. Большая часть это собственные сбережения.
Заявление Кудрина вызвало спор. Глава парламентского комитета по бюджету и налогам Андрей Макаров спросил у главы Счётной палаты, действительно ли он считает, что государственные инвестиции будут работать на доверие бизнеса и он начнёт вкладываться?
Вы привели пример Китая. В Китае тех, кто требует с бизнеса взятку или разворовывает вместе с бизнесом государственные средства, прилюдно расстреливают на стадионе. Я не думаю, что нам следует строить модель по этому принципу. Но тем не менее бизнес, который не даёт взяток и честно работает, он как-то не ждёт прихода к себе силовых структур, которые будут у него бизнес отбирать. Вам не кажется, что это основная проблема доверия, а не вопрос государственных инвестиций?
– сказал Макаров. На это Кудрин ответил, что "большая часть китайских инвестиций квазигосударственная и осуществляется государственными корпорациями госфондами, госбанками".
СЕРГЕЙ ГЛАЗЬЕВ: "ЕСЛИ БЫ НАШИХ ЧИНОВНИКОВ ПЕРЕСАДИТЬ В КИТАЙ ОБРАЗЦА 1993 ГОДА, ТО КИТАЙ ДО СИХ ПОР ЕЗДИЛ БЫ НА ВЕЛОСИПЕДАХ". ФОТО: ЦАРЬГРАД
– Вот такой получился у них дискурс.
– Сессия, как всегда, слышала звон, но не очень понимает, откуда он идёт. Насчёт внутренних сбережений китайской экономики – это сейчас можно говорить, когда у них зарплата выше, чем у нас, стала, благодаря этим опять же этим господам: пока они выталкивали деньги из страны в течение 30 лет, Китай деньги накапливал.
Но как он их накапливал? Уровень монетизации китайской экономики сегодня порядка 200 процентов ВВП. Объём денег в два раза больше, чем объём производства. У нас, наоборот, количество денег в два раза меньше, чем объём производства. И это, повторюсь, благодаря политике этих господ, которые не создавали кредит.
Вот если бы их пересадить в Китай образца 1993 года, то Китай до сих пор ездил бы на велосипедах. И там не было бы современных городов, не было бы скоростных магистралей, а было бы полуаграрное, старое, примитивное индустриальное общество.
Как можно было собрать сбережения с нищего населения? Какая была зарплата в Китае 30 лет назад? Она была в несколько раз ниже, чем у нас. Сегодня, наоборот, у нас ниже зарплата, чем в Китае. Вопрос, какие можно было сбережения собрать у людей, у которых не хватало денег даже на еду. Ну это просто смешно.
Я сейчас целую книгу написал о том, как устроено кредитование экономического роста в Китае было. Конечно, в основе финансирования инвестиций в Китае лежала целевая денежная эмиссия Народного банка Китая, которая шла, здесь Кудрин прав, через государственную банковскую систему.
В Китае государство сохранило за собой монополию на денежное обращение и, в отличие от нашей вакханалии с созданием большого количества коммерческих банков, в Китае люди хорошо понимали, что каждый банк – это центр эмиссии денег. Деньги создаёт не только Центральный банк, деньги потом мультиплицируются через коммерческие банки. Поэтому в Китае государство сохраняло полный контроль над банковской системой.
И целевая кредитная эмиссия практически под нулевые процентные ставки устремлялась в те сферы, которые обеспечивали опережающее экономическое развитие Китая. Они, конечно, импортировали технологии, они следили за научно-техническим прогрессом, они правильно выстраивают приоритеты, они вкладывают гигантские деньги в инфраструктуру и они у нас из-под носа забрали сырьевую базу.
Дело о лесе: Китайский механизм прекрасно работает, только не в наших интересах
Вот притча во языцех – экспорт круглого леса из России в Китай. Почему он происходит? Потому что Банк развития Китая под полпроцента годовых на 15 лет выдал огромное количество денег – сколько надо, столько и берите, на создание инфраструктуры переработки сибирского леса рядом с российской границей.
На территории Китая были построены современные хабы так называемые по приёмке леса. Это современные лесоперерабатывающие предприятия, хранилища, сортировка и всё остальное. Там дерево принималось, сортировалось, распиливалось и шло дальше по всей экономике Китая.
Почему лес везли наши лесозаготовители? Потому что китайские закупщики всем давали желающим лесозаготовителям беспроцентный сезонный кредит. Хочешь экспортировать лес в Китай – приди, получи столько-то денег в рублях на год. И механизм прекрасно работает, только не в наших интересах.
Что мешало этим господам сделать такой же механизм в России? Так же, как они ничего не сделали для лизинга самолётов, потому что в эти теории свободного рынка не вписывается лизинг самолётов.
– Про лес вы меня сейчас просто сразили.
– Или возьмите строительство высокоскоростных магистралей. Банк развития Китая выдаёт деньги на инфраструктурные объекты на 20 лет под полпроцента годовых. Дальше идёт госсектор, за которым стоит вся мощь государства.
Важный момент китайского экономического чуда – это то, что там не было приватизации, а частный бизнес создавался на свой страх и риск. И в Китае первые 10 лет реформ вообще не было такого института, как ограниченная ответственность.
А у нас создаётся живопырка за 10 тысяч рублей уставного капитала, на неё миллиардный кредит берётся. Потом эти "Рога и копыта" растворяются, кредит уже в офшоре, кого-то, если успеют поймать, то посадят. И на этом, так сказать, все кредитование экономического развития заканчивается.
В Китае институт ограниченной ответственности был введён только после того как сформировался здоровый частный бизнес. На свой страх и риск люди вкладывали свои деньги.
У нас много говорят, а получается – как в журнале "Мурзилка"
– С нуля создавали.
– Да, создавали с нуля и пахали. Сначала вкладывались в создание предприятий, потом уже начинали получать кредиты. Так вот, в Китае государственные предприятия с хорошей кредитной историей получают под 2% годовых. Все остальные желающие – под 4% годовых.
И инфляции там не было, потому что люди производили за эти кредиты товары, внедряли новые технологии, расширяли масштаб производства, поднимали эффективность. И вот этот колоссальный денежный поток встречался с товарным потоком.
Не было роста цен. И была дефляция даже. Особенно в высокотехнологическом секторе. Производство телевизоров, холодильников, телефонов. Это всё снижались цены. Цены снижались с ростом масштаба производства.
А у нас о транформации отечественной экономики говорят уже не один год. Но послушаешь, получается, как публикация в журнале "Мурзилка" или "Крокодил" в советское время.
Там говорили банальные вещи в карикатурах. А ведь всё именно из-за этой госпожи Набиуллиной, ведь из-за неё у нас произошёл разрыв воспроизводственных контуров. Кредит был убит. Доля кредита, даже государственных банков, в финансировании инвестиций во всей стране составляет не более 12%.
А в портфелях самих государственных банков, я уж про частные не говорю, доля инвестиционных кредитов – это всего 5% их активов. Они не кредитуют инвестиции. Потому что эти господа подняли процентные ставки так, что никто не может взять даже под 8%, даже под 6% годовых.
