Собаки «вечных войн» лают, а караван евразийской интеграции идет
Террористическая атака на Дамаск, которая подорвала Венскую конвенцию о дипломатической неприкосновенности, является также атакой на расширенный БРИКС и на Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС). Иран входит в оба объединения и, кроме того, поддерживает стратегическое партнерство как с Россией, так и с Китаем.
Намеренная эскалация Тель-Авива, еcли говорить о расширении войны в Западной Азии, зеркально похожа на другую эскалацию: на Украине у НАТО нет иного выхода, кроме как удвоить усилия, и конца этому не видно.
Это началось с госсекретаря Тони Блинкена, который, как обычно слегка не в себе, официально подтвердил, что Украина вступит в НАТО. Любой человек с мозгами понимает, что это прямая дорога к войне между Россией и НАТО с крайне тяжелыми последствиями.
Преступно безответственную позицию Блинкена подхватил франко-британский дуэт. Как выразились министр иностранных дел Великобритании Дэвид Кэмерон и министр иностранных дел Франции Стефан Сежурне: «Если Украина проиграет, мы все проиграем».
По крайней мере, это до них дошло — хотя потребовалось немало времени, чтобы осознать надвигающееся грандиозное унижение НАТО.
Однако давайте переключимся с клоунов на взрослых людей. Например, на встречу в Пекине министра иностранных дел России Сергея Лаврова и его коллегу из Китая Ван И, которые обсудили буквально каждую «горячую тему».
Лавров и Ван предельно ясно высказались о том, что ждет российско-китайское стратегическое партнерство в будущем. Россия и Китай будут совместно обсуждать все вопросы евразийской безопасности. Они начнут, по словам Лаврова, «двойное противодействие», чтобы дать отпор «двойному сдерживанию» Запада. Они будут противодействовать попыткам «замедлить естественный ход истории», которые предпринимаются нашими обычными подозреваемыми.
К тому же, было подтверждено, что президент Путин и президент Си проведут как минимум две двусторонние встречи в 2024 году: на саммите ШОС в июне и на саммите БРИКС в октябре.
Короче говоря, собаки «вечных войн» лают, а караван евразийской интеграции идет.
Оба министра иностранных дел ясно дали понять, что, следуя «естественному ходу истории», российско-китайское стратегическое партнёрство будет по-прежнему искать пути разрешения украинской трагедии, учитывая интересы России.
Эти двусторонние переговоры на уровне МИД в Пекине также свидетельствуют о текущем тектоническом сдвиге того, что китайцы называют «мировым соотношением сил». В следующем месяце, как уже подтверждено, настанет очередь Путина посетить Пекин.
Никогда не бывает лишним вспомнить, что 4 февраля 2022 года в Пекине Путин лично объяснил Си Цзиньпину, почему расширение НАТО/США на Украине совершенно неприемлемо для России. Си Цзиньпин услышал, что стоит на кону, и впоследствии не выступал против СВО.
На этот раз Лавров не мог не сослаться на мирный план по Украине из 12 пунктов, предложенный Пекином в прошлом году, который обращен к глубинным причинам конфликта «в первую очередь, в контексте обеспечения неделимой безопасности — в Европе и во всем мире».
И Тегеран, и Москва сталкиваются с серьезной проблемой, когда дело касается намерений США. Невозможно с уверенностью заключить, что Вашингтон не был в курсе нападения Тель-Авива на Иран в Дамаске — хотя и нелогично полагать, что демократы в год выборов захотят разжечь в Западной Азии кровопролитную войну, спровоцированную Израилем.
Однако, всегда остается вероятность того, что геноцид в Газе, поддержанный Белым домом, начнет расширять рамки конфронтации между Израилем и Ираном/Осью Сопротивления — поскольку де-факто Гегемон замешан в этом на многих уровнях.
Чтобы немного снять напряжение, давайте подумаем о том, что в этих непростых обстоятельствах может восприниматься комически, а именно анекдот «Йеллен едет в Китай».
Министр финансов США Джанет Йеллен посещала Пекин, чтобы, по сути, выступить с двумя угрозами (типичное поведение гегемона).
1. Йеллен заявила, что китайские компании могут столкнуться с «серьезными последствиями», если они окажут «материальную поддержку российско-украинскому конфликту».
2. Йеллен обвинила китайские компании в «избыточных промышленных мощностях» — особенно в индустрии электромобилей (кстати, 18 из 20 крупнейших компаний по производству электромобилей в мире являются китайскими).
Как и ожидалось, китайцы не напрягаясь отмахнулись от этого, указав, что гегемон просто не может справиться с конкурентным преимуществом Китая, и поэтому раздувает ситуацию для «снижения риска».
Короче говоря, дело в протекционизме, который не особенно скрывается. Министр торговли Китая Ван Вэньтао сразу перешел к делу: преимущество Китая основано на инновациях, а не на субсидиях. Два дополнительных ключевых фактора — эффективность цепочек поставок и сверхдинамичная рыночная конкуренция. Китайские электромобили наряду с литиевыми аккумуляторами и солнечными батареями стали новыми «тремя основными товарами».
Представление, устроенное Йеллен в Пекине, легко расшифровывается как отчаянный гамбит бывшей сверхдержавы, которая больше не обладает военным превосходством; у которой нет лидирующего комплекса MICIMATT (комплекс военно-промышленных, разведывательных, научных, аналитических и медиацентров, в блестящей формулировке Рэя Макговерна); нет полностью контролируемых сухопутных и морских путей; нет неуязвимого нефтедоллара; ее санкции уже не вызывают чувство тотального страха, которое США навязывали миру; и, главное, остальные страны не испытывают даже страха перед самим страхом — вместо этого Глобальный Юг разделяет ярость и крайнее презрение к империи, поддерживающей геноцид в Газе.
Обратимся к бесценному Майклу Хадсону, который сжато резюмирует:
«Вашингтон официально признает, что Америка больше не может быть промышленным экспортером, но как она сбалансирует международные платежи, чтобы поддерживать курс доллара? Решение — рента. Вот почему США задаются вопросом: в какой сфере мировой торговли сейчас выгоднее всего извлекать ренту? Кажется, в информационных и компьютерных технологиях.
Поэтому Соединенные Штаты так активно воюют с Китаем, а президент Байден снова и снова говорит, что Китай — враг номер один. Сначала Байден выступил против Huawei из-за сетей 5G, а теперь пытается заставить экспортеров из Америки, Европы и Тайваня не ввозить компьютерные чипы в Китай, а также заставить голландцев прекратить экспорт в Китай оборудования для гравировки чипов.
Бытует мнение, что, если США каким-то образом помешают другим странам зарабатывать на высокотехнологичной интеллектуальной собственности, тогда другие страны окажутся в зависимости от США.
Погоня за рентой означает зависимость других стран, если у них нет другого выбора, кроме как платить вам гораздо больше, чем реально стоит производство. Это и есть рента, избыток цены над стоимостью.
Ну, а в США слишком высокая стоимость жизни и рабочей силы, поэтому они могут только монополизировать арендную плату.
Что ж, Китай это не остановило. Китай обогнал Америку и производит собственное гравировальное оборудование, собственные компьютерные чипы. Вопрос в том, что будет делать остальной мир?
То есть, с одной стороны, глобальное большинство, Евразия, БРИКС+, а с другой — Западная Европа. Она находится в эпицентре. Откажется ли она от гораздо менее дорогих товаров китайского экспорта, которые приносят нормальную прибыль? Или позволит привязать себя к американским схемам извлечения ренты не только в индустрии компьютерных чипов, но и в вооружении?"
На прошлой неделе, богатой событиями, был еще один яркий момент: Си официально принял Лаврова, когда Йеллен еще находилась в Пекине. Китайские эксперты отмечают, что позиция Пекина в этой запутанной триаде удивительно гибкая по сравнению с порочным тупиком в отношениях США и России.
Никто не знает, как сдвинуться с мертвой точки. Но ясно, что российско-китайское руководство, как и руководство Ирана, прекрасно осознает опасности, подстерегающие на шахматной доске, когда наши обычные подозреваемые как будто ставят на карту все, хотя осознают, что их превзошли в вооружении, в уровне производства, в численности и в хитрости.
Автор: Пепе Эскобар — Pepe Escobar — геополитический аналитик, специальный корреспондент портала Asia Times, колумнист издания The Cradle.
Перевод Анны Полуниной (с сокращениями)
