Киев реализует задачу расширения зоны боевых действий минимум до Урала
В Третьяковской картинной галерее в Москве все желающие могут познакомиться с батальным полотном знаменитого русского художника Василия Верещагина, названным автором «Нападают врасплох». И написанным по мотивам его участия в так называемом Туркестанском походе нашей армии в 1869 году.
На полотне запечатлен небольшой отряд наших солдат во главе с единственным офицером. Растерянных, но тесно сгрудившихся, ощетинившихся штыками и готовящихся подороже отдать свои жизни. А на них с окрестных гор с саблями наголо лавиной несется вражеская конница.
Не знаю, как у вас, но у меня после известия о вторничном (2 апреля) групповом ударе украинских тяжелых беспилотников по промышленным объектам в Татарстане родилась ассоциация именно с этим верещагинским произведением. Однако вначале стоит, думаю, вкратце напомнить, что именно случилось на берегах Волги.
А случилось вот что. Сначала появившийся невесть откуда в небе над Нижнекамском ударный дрон в 04:22 мск обрушился на завод «Танеко», который входит в татарстанский нефтеперерабатывающий комплекс. Вспыхнул небольшой пожар. Который, правда, удалось ликвидировать всего за 20 минут.
Судя по опубликованной почти тут же видеозаписи, атаковал завод переоборудованный в беспилотный вариант бывший сверхлегкий (максимальный взлетный вес всего 450 килограммов) двухместный самолет А-22, который разработан и производится на Украине прямо сейчас. Первый полет совершил в 1996 году. Крейсерская скорость уступает даже обычному современному автомобилю по приличному загородному шоссе — всего 130 км/ч.
Тем не менее, на Украине уже изготовлено порядка тысячи машин этого типа различных модификаций.
Такие же, но с летчиками в кабинах, ранее уже не раз использовали ВСУ для диверсий. Но пока — лишь в приграничной зоне. Теперь, как свидетельствуют события в Татарстане, пилотов из некоторых А-22 убрали. Заменив их суперэлектроникой и спутниковой навигацией. Добавив еще взрывчатки и емкости топливных баков ради увеличения дальности полета.
Но — продолжим про вторник.
Спустя час с небольшим, в 05:45 мск, тем же способом с такими же БПЛА неожиданно была атакована и особая экономическая зона (ОЭЗ) «Алабуга». В 10 километрах от города почти с таким же названием — Елабуга. Этот удар тоже не принес особого успеха.
Но нельзя не отметить: теоретический расчет организаторов операции был точным. Утверждают, что именно в ОЭЗ «Алабуга» (по данным The Wall Street Journal) уже почти два года на полную катушку трудится завод по производству российских дронов-камикадзе типа «Герань-2». С 2022 года массу бед доставивших Украине. И продолжающих доставлять практически еженощно.
«Серьезных разрушений нет, технологический процесс предприятий не нарушен», — заявила агентству ТАСС пресс-служба главы Татарстана. Незначительно пострадали семь человек. При этом властям республики все же пришлось призвать население Татарстана не поддаваться панике. Надо полагать, элементы чего-то подобного наблюдались.
Наверное, самый неприятный для России итог ЧП в Нижнекамске и под Елабугой: что бы и кто бы ни говорил сегодня об этой атаке в Министерстве обороны и Генштабе ВС РФ, бесспорное одно. Нападения именно там, где оно произошло, в Москве, увы, не ожидал никто. И к нему никак не готовился.
Как, кстати, 5 декабря 2022 года никто из российских военачальников, судя по всему, не ожидал внезапных ударов вражеских БПЛА по стратегического значения авиабазам в Энгельсе (Саратовская область) и Дягилево (Рязанская область). Как сначала 17 января, а затем 2 марта 2024 года ничего подобного не чаяли наши военные увидеть и в Санкт-Петербурге, а также в крупнейшем порту Усть-Луга в окрестностях Северной столицы. А вот поди ж ты — «долетело» и туда.
Во всех перечисленных случаях общее одно, но очень существенное: мы что-то слышали, но, похоже, никогда, пока гром не грянул, не принимали всерьез намерения противника расширить зону боевых действий с Украины вглубь территории России как минимум вплоть до Уральских гор. Считали, что Киев бахвалится, рассказывая, будто совместно с западными партнерами вовсю занимается разработкой тяжелых беспилотников со все более и более внушительными радиусами действия.
Но суровая фронтовая действительность как взрывной волной заставила Москву сбросить розовые очки. И ребром поставила перед ней извечные русские вопросы: «Кто виноват? И что делать?».
Что на сегодня для нашей страны в этих историях не нуждается в доказательствах? После прилетов на Питер и окрестности считалось, что украинцы с союзниками сумели-таки изготовить малозаметные БПЛА из композитных материалов. Способные с высокой точностью наносить удары на удалении в примерно одну тысячу километров от точек старта. Поскольку именно таково расстояние от мест, куда пришлись те атаки, до ближайшей территории, что пока контролирует противник.
Теперь, после вражеского налета на Татарстан, выяснилось, что на самом деле дальность полета этих напичканных самой передовой электроникой тварей как минимум в полтора раза больше. Ибо от Украины до Татарстана напрямую «топать» даже по небу никак не меньше 1,3 тыс. километров. А поскольку на маршруте в целях обеспечения скрытности от наших станций слежения вражеским дронам приходится на предельно малых высотах обходить самые опасные для них с точки зрения ПВО районы, можно смело утверждать, что преодолели они до целей в Поволжье не менее полутора тысяч км. И никто еще в России не установил: предел ли это?
Со всей этой нежданной «радостью» делать нашему Министерству обороны действительно что-то надо. Причем — не мешкая. Потому что стоит взять карту России и очертить на ней, начиная с госграницы с Украиной, окружность хотя бы указанного радиуса, то окажется, что внутрь нее попадает столько важнейших военных объектов и крупнейших промышленных центров (включая, скажем, Москву, Питер, Брянск, Воронеж, Липецк, Ростов-на-Дону, Курск, Орел) что — мама, не горюй!
На первый взгляд, кое-что для усиления объектовой ПВО уже предпринимается. Хотя и с очевидным опозданием.
Во всяком случае, 29 марта газета «Известия» рассказала, что Министерство обороны приступает к формированию мобильных зенитно-пушечных групп. Каждая — с немало повоевавшими еще в Афганистане, однако массово сохранившимися в арсеналах, автоматическими спаренными 23-мм зенитными артустановками типа ЗУ-23−2. Устанавливать их якобы собираются в кузова грузовиков. А в дополнение — крупнокалиберные пулеметы на пикапах.
Вероятно, расчеты мобильных зенитно-пушечных групп получат на вооружение еще и ПЗРК типа «Стрела», «Игла» или «Верба». А также — переносные станции РЭБ, хорошо зарекомендовавшие себя на российско-украинском фронте.
Надо полагать, такие мобильные группы, в случае получения информации о пролете вражеских БПЛА вблизи районов их дислокации, на максимальных скоростях будут по полям, неглубоким болотам и кочкам нестись на перехват. Или становиться в оборону какого-нибудь важного промышленного или военного объекта. Вроде крупного завода, складов, мостов, электростанций или чего-то подобного
Поможет ли это предотвратить впредь налеты все более и более дальнобойных вражеских беспилотников на наш глубочайший тыл? Наверное, в каких-то случаях — да, способно помочь.
Но, во-первых, в одной только европейской части России понастроено всего крайне важного и чувствительного столько, что для мало-мальски гарантированной обороны этого бесчисленного добра никаких мобильных зенитно-пушечных групп нам попросту не хватит.
Да и где в короткие сроки понабрать многие тысячи артиллерийских расчетов, подготовленных к весьма непростым стрельбам по малозаметным воздушным целям? Где взять столько знающих толк в своей воинской профессии и имеющих боевой опыт операторов ПЗРК? Особенно на случай, если атаки в зонах ответственности мобильных групп будут происходить в ночное время?
А во-вторых, в любом случае во весь рост встанет вопрос о дополнительных средствах радиолокационного контроля воздушного пространства над нашими внутренними территориями вплоть до самого Урала. О новых пунктах управления, анализа информации. О защищенных линиях связи.
Все перечисленное, как следует из атаки на Татарстан, внутри страны у нас если и создано, то в явно недостаточных количествах. Иначе как стало возможным, что ударные беспилотники противника, если принять в расчет пройденное расстояние от российско-украинской границы до целей в Поволжье и их крейсерскую скорость, сумели беспрепятственно пролететь над нашей страной порядки 10 (!) часов? У нас что, в тех краях ПВО вообще не существует?
Отчего же? Поволжье и Урал — зона ответственности 76-й дивизии ПВО (штаб и управление — Самара) 14-й армии ВВС и ПВО Центрального военного округа. Всего три зенитно-ракетных полка (Самара, Энгельс и Екатеринбург) с зенитно-ракетными комплексами типов С-300ПС и С-400. Площадь обороняемой территории — с половину Западной Европы. Да и дорогущими дальнобойными ракетами С-400 «Триумф» с больших дистанций палить по отдельным беспилотникам если и возможно, то слишком расточительно.
Вероятно, куда рациональный просто поднять в воздух дежурную пару боевых вертолетов Центрального военного округа. Допустим, Ми-28 «Ночной охотник». Их скорость раза в 2−2,5 выше, чем у тех же украинских А-22, превращенных Киевом в камикадзе. Стало быть, перехватить врага на маршруте его многочасового перелета вполне реально. А затем как в тире методично, не торопясь, расстрелять из автоматических пушек.
Но кто-то же должен принять решение сначала о местах и графиках боевого дежурства вертолетчиков и определить для этого аэродромы в центре России. Возможно — даже из числа гражданских аэропортов. Кто-то должен наладить обнаружение соответствующих воздушных целей. Кто-то должен принять решение на перехват и отдать команду.
Кому все это делать сегодня? И вот тут-то мы, на мой взгляд, подходим к главному. С каждым днем все более очевидно, что у неба России должен как можно скорее снова появиться единый хозяин. В виде возрожденных Войск противовоздушной обороны. Самостоятельного вида Вооруженных сил, со своим собственным штабом, тылом и главкоматом.
А не так, как сейчас — некой «падчерицы» в составе достаточно аморфных и раздутых до беспредельности Воздушно-Космических сил РФ. Отвечающих, как известно, и за орбитальную спутниковую группировку, и за стратегическую авиацию. И за фронтовую и армейскую авиацию — тоже. Определенно озабоченных ходом боевых действий на Украине куда больше, чем безопасностью промышленных объектов в каком-то там тыловом Татарстане. Или даже в Питере.
Словом, надо, не мешкая, возвращаться туда, откуда мы опрометчиво ушли в 1998 году. Когда в целях экономии оборонного бюджета и ради перехода на трехвидовые Вооруженные силы по американскому образцу дотоле единые и централизованные Войска ПВО страны бездумно объединили с Военно-Воздушными силами. Да еще и получившиеся в итоге воздушные армии ВВС и ПВО передали в оперативное управлении природным «сухопутчикам» — командующим войсками военных округов.
Специалисты уверены: если этого не сделать, всякие там мобильные зенитно-пушечные группы в борьбе с беспилотниками окажутся в лучшем случае полумерами. В худшем — как мертвому припарки. И то, что громыхнуло в Татарстане, раз за разом станет повторяться где Киеву угодно.
А в это время
В нынешнем году Украина резко, сразу в 10 раз, увеличила производство беспилотных летательных аппаратов дальнего радиуса действия по сравнению с 2023 годом. С таким утверждением выступил глава украинского министерства цифровой трансформации Михаил Федоров в интервью германской газете Die Welt.
По его словам, речь идет о БПЛА с дальностью полета от 700 до 1000 километров. «Но сейчас есть модели, которые могут летать на расстояние и более тысячи километров», — цитирует РИА Новости Федорова.
Министр добавил, что в стране ведутся работы над внедрением искусственного интеллекта в работу БПЛА. Появления таких дронов на поле боя следует ожидать к концу года.
