Если в стране появится государственная идеология, то придется менять Конституцию
Работу над Конституцией России необходимо продолжить и прописать в ней государственную идеологию, считает глава СК Александр Бастрыкин.
«Конечно, это должна быть неспешная работа. Но идти по пути определения перспектив нашего развития без закрепления этих перспектив в Конституции… Мне кажется, это необходимо», — заявил он на конференции в Минюсте.
Он также отметил необходимость сформулировать госидеологию и цели российского общества и закрепить их в Основном законе. «Просто отмахнуться» от этого не получится, уверен глава СК.
Тут стоит отметить, что, согласно п. 2 ст. 13 Конституции, в России никакая идеология не может быть установлена в качестве государственной или обязательной. И это одна из не подлежащих пересмотру статей, если не говорить об изменении ВСЕЙ Конституции. Таким образом, вариант с поправками, как это было в 2020-м году тут не подойдет.
В то же время глава Минюста Константин Чуйченко считает, что положение Конституции России о запрете государственной идеологии нужно изменить. Он напомнил, что ст. 13 Конституции пришла на смену ст. 6 Конституции СССР, где было прописано, что руководящей и направляющей силой, ядром политической системы является Компартия СССР, поэтому появление в российской Конституции запрета на идеологию объяснимо.
В свою очередь председатель Конституционного суда России Валерий Зорькин исключил возможность внесения в Конституцию статьи о государственной идеологии. Он счел опасным и несвоевременным «всплеск активности» по поводу выработки и конституционного признания госидеологии.
А вот сенатор Андрей Клишас отмечает, что Конституция не запрещает идеологию — в России признается «идеологическое многообразие». Так что, можно принять идеологию в обход Конституции?
Какой из вариантов выберут? И нужна ли нам вообще госидеология?
— Государственная идеология для суверенного государства — вещь жизненно необходимая, — убежден историк, публицист, постоянный эксперт Изборского клуба Александр Дмитриевский.
— Проще говоря — это ответ на вопрос, зачем наше государство существует на Земном шаре. Это своего рода лицо и фактор своеобразия государства: очертить границы легко, но куда сложнее подчеркнуть наше отличие от забугорья.
В постсоветском обществе всю идеологию свели к деньгам, но деньги — это инструмент, а не определяющий фактор. Поэтому всем нам нужен возврат к тем ценностям, которые превыше всего материального на земле.
— Александр Иванович прав относительно необходимости выработать общую позицию по различным вопросам государственной политики и государственного строительства — то есть государственную стратегию, — считает политконсультант, кандидат философских наук Александр Сегал.
— Вопрос лишь в том, что на сегодня практически все политики и политологи по непонятной причине путают стратегию с идеологией. Стратегия — это цели и методы их достижения. Идеология — объяснение этих целей, мотивов их постановки и выбора путей их достижения, причем чаще всего задним числом, когда решение уже принято.
Поэтому стратегия в Конституции должна быть, а идеология — нет: объяснения могут меняться.
И второй резон не трогать Конституцию в связи с идеологией гораздо важнее: став обязательной, идеология немедленно станет объектом профанации. Все будут ее повторять, декларировать, клясться в верности — но чем обязательнее будет эта процедура, тем формальнее и конъюнктурнее станет приверженность ей, тем больше карьеристов она будет притягивать.
Напомню, что идеология в Конституции не спасла СССР от развала, и разрушителями СССР стали его главные идеологи — Горбачев, Яковлев и иже с ними. А все потому, что за идеологией не оказалось стратегии.
«СП»: Как на практике может получиться? Какую идеологию нам предложат, и как на это отреагирует общество?
— Вероятнее всего, правую, дай Бог чтобы не религиозно-фундаменталистскую или корпоративистскую. И общество, в особенности молодежь, отреагирует негативно. Те, у кого ничего нет, кроме желания приспособиться, окажутся носителями этой идеологии — и это еще больше ее дискредитирует.
— Бастрыкин достаточно много лет интересуется вопросами нравственности, — отмечает экс-боец ополчения ЛНР Александр Аверин.
— Очевидно, предложение по идеологии — его собственная инициатива.
Российская Конституция запрещает государственную идеологию. Однако, в Конституции можно прописывать ценности. Кстати, для тех, кто давно не читал Конституцию РФ — ценности там есть.
Если же говорить о государственной идеологии, то я сомневаюсь, что главе Следственного Комитета удастся привнести ее в массы, даже если ему по силам изменить Конституцию. Как показывает история, прерогатива создания идеологии принадлежит мыслителям. Впрочем, довольно широкого спектра — от Достоевского и Мережковского до Чернышевского и Ленина. А господин Бастрыкин, выражаясь словами Владимира Путина, определенно, «не Робеспьер».
Любые попытки внедрить идеологию бюрократически обречены. Идеолог должен, хотя бы отчасти, быть пророком — глубоко верить в то, что говорит. Должен уметь зажигать сердца словом, а не путем воздействия государственного аппарата.
«СП»: Если идеология появится официально, многие захотят записаться в бойцы идеологического фронта — по старой памяти это самое хлебное место. Насколько искренним будет приверженность народа этой идеологии? Или многие будут, как при советской власти, держать фигу в кармане?
— Если вспомнить 80-е, то в СССР оставалось немало искренних коммунистов. Как ни парадоксально — менее всего их было среди тех, кто был идеологом по должности или руководителем. Широк спектр таких людей, от Ельцина до того же Ходорковского.
«Где сокровище твое, там и сердце твое». Сердце российской элиты, даже сейчас, после всех санкций, до сих пор находится на Западе. Даже те, кто были вынуждены вывести капиталы в Дубаи, или, страшно сказать, обратно в Россию, с удовольствием вернули бы их в Лондон при первой возможности. Вот и вся идеология.
