Возможно, только военный разгром Украины сможет предотвратить террористическое применение ею примитивной ядерной бомбы
На мой взгляд, одна из самых серьёзных загадок в резком обрушении Кремлем в понедельник политической ситуации вокруг Донбасса: как и почему в считанные дни произошла радикализация позиции Владимира Путина по этой проблеме? Ведь смотрите — что и как это происходило в публичном пространстве?
7 февраля в Москву со срочным визитом прибыл президент Франции Эммануэль Макрон. Уже тогда вокруг российско-украинской границы угрожающе погромыхивало. Но больше — на дипломатическом уровне. Однако в Государственной думе уже было зарегистрировано подготовленное КПРФ обращение к президенту о необходимости скорейшего признания Москвой подвергавшихся постоянным нападениям по стороны Киева народных республик Донбасса. Обращение, потенциально способное всё вокруг нашей страны мгновенно перевернуть с ног на голову.
Впоследствии официальный Париж сообщил, что на переговорах Путин якобы заверил Макрона, будто инициатива депутатов в любом случае не будет принята во внимание. Что, в свою очередь, тут же решительно опроверг пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. Который заверил общественность, что на самом деле высказывания Путина французской стороной искажены. И в доказательство привел выдержки из стенограммы беседы двух лидеров.
Согласно этому документу в изложении Пескова, разговор происходил так. Макрон заявил, что его беспокоит вероятное «признание этих сепаратистов», «этот законопроект в Госдуме в России».
«Что ты хочешь делать с этим законопроектом? Можно ли это поставить на паузу?», — спросил он Путина. На что президент России, по сути, почти беспечно махнул рукой: никакого законопроекта нет! Есть лишь некая инициатива некой оппозиционной партии. Но «она основной правящей партией, „Единой Россией“, не поддержана».
Из самого контекста этой стенограммы, как видите, вытекало, что ещё 7 февраля 2022 года ни о каком признании ЛДНР у нашего президента и речи не шло. Более того, он давал понять Макрону, что готов хоть сейчас выкинуть обращение КПРФ в корзину. Как прежде, если полагал нужным, делал с любым документом, который не прошел формальной одобрение «Единой Россией».
И вдруг пара недель — и всё! «Инициатива оппозиционной партии» впервые, кажется, по столь серьёзной политической проблематике внезапно стала руководством к действию для Кремля! И, скорее всего, в значительной мере определила судьбу России на годы вперед.
Что же в голове Путина взорвало ход мыслей относительно Донбасса? Что заставило весьма вероятно отправить Россию, всех нас, в окопы, заявив, что, дескать, Родина-мать снова зовёт? Участившиеся обстрелы территорий республик? Но они с той или иной степенью интенсивности продолжаются не первый год?
Начавшаяся с начала года накачка Украины самым современным оружием, которая приобрела облик бесперебойно работающего конвейера? Да, это новый элемент политического ландшафта у наших юго-западных границ. Однако пусть не в таких масштабах, но достаточно энергичное перевооружение ВСУ Западом продолжается как минимум с кризисного 2014 года. Во всяком случае, пресловутые «Джавелины» и дальнобойные австрийские снайперские винтовки украинские солдаты у линии соприкосновения осваивают не первый год.
Выходит, за считанные дни, минувшие после встречи с Макроном в Кремле, вокруг Донбасса произошло ещё что-то такое (внешне незаметное публике, но, похоже, по закрытым каналам ставшее известным нашему президенту), что убедило Путина: страна уже на краю пропасти. Любой шаг назад может стать для неё фатальным. Поэтому тянуть резину больше нет возможности. Очертя голову — только вперед. Возможно — в омут крупнейшей войны. Потому что любой иной исход для России окажется ещё худшим.
Повторюсь: что могло почти мгновенно изменить в голове у Путина картину мира в той её части, где давно дымится Украина? Если полистать новостные ленты информационных агентств, вариант, как представляется, вырисовывается единственный — Мюнхенская встреча по безопасности и выступление на ней президента Украины Владимира Зеленского 19 февраля.
Напомню, что среди прочего сказал с трибуны в Мюнхене высокий гость из Киева. В очень эмоциональной речи Зеленский в очередной раз подчеркнул, что «Крым и оккупированные районы Донбасса вернутся в Украину только мирным путём». Однако тут же потребовал создать для Украины программу ленд-лиза для ускоренного перевооружения ВСУ за счёт Запада. А затем пригрозил, что в сложившихся условиях Киев вероятно попытается дополнительно вернуть себе статус ядерной державы, от которого добровольно отказался в 1994 году, подписав Будапештский меморандум.
Это высказывание можно было бы, вероятно, пропустить мимо ушей. Как мы пропускали мимо ушей подобные истерики Киева о желательности срочного обзаведения собственной ядерной бомбой, которым не было недостатка после 2014 года. Их ни Москва, ни прочий мир не принимали всерьёз, относя на счёт воспаленной фантазии самых отъявленных радикалов в соседней стране. Но ведь не такие уроды всё же там пока принимают решения?
Однако в Мюнхене такую угрозу впервые произнёс легитимный глава Украины. Произнёс, не слишком переживая, что его могут не понять сидевшие в зале высокие политики Запада и больно одёрнуть. Поскольку им, вроде бы, тоже не улыбается перспектива однажды увидеть неподалеку от своих рубежей кипящую страстями «свадьбу в Малиновке с атомной бомбой». Но не одернули. Были уверены, что если где-то на задворках Европы этакое и сбудется, то точно не будет направлено против них?
У Путина не могло быть и тени такого же равнодушия. Потому что всем и каждому понятно, что целью любого оружия на сегодняшней Украине будет Россия. Тем более — оружия массового уничтожения.
Вероятно, ещё до понедельничного заседания Совета безопасности России на эту тему он беседовал с министром обороны Сергеем Шойгу. Или получил от него устрашающие аналитические разработки Минобороны насчёт оставшихся в распоряжении Украины технических возможностей на этом поприще. Во всяком случае, на самом Совбезе о гипотетической украинской ядерной бомбе Шойгу публично высказался так: условия для создания таковой у Киева сегодня имеются однозначно!
— Хотел бы обратить внимание членов Совбеза на заявление господина Зеленского о том, что они предполагают и хотели бы вернуть себе статус ядерной, не буду говорить державы… страны. Это крайне опасно по нескольким причинам. Во-первых, за долгие годы советской власти и пребывания в составе СССР там были созданы возможности по созданию такого оружия. И не только оружия, но и его носителей, — заявил министр обороны России.
В один голос с военными то же самое утверждают и в научном сообществе России. Так, например, российский физик-ядерщик, эксперт программы «Безопасность радиоактивных отходов» Российского социально-экологического союза Андрей Ожаровский убеждён:
— Любая страна, обладающая атомными электростанциям, в теории имеет доступ к делящимся материалам, в частности, к плутонию, который нарабатывается в каждом из ядерных реакторов. Неважно, какого он при этом назначения. Но это только половина дела, потому что ядерное взрывное устройство — это не только начинка. Это довольно сложный прибор. Украина, если захочет и предпримет усилия, справится.
Понятно, что при этом быстро получить полноценный ядерный боезаряд у Киева не получится. Для этого нужны не только гигантские деньги, которых у него нет. Но ещё годы и годы напряжённой работы. Судя по тому, как развивается политическая, экономическая и социальная обстановка в этой стране, их у режима Зеленского нет тоже.
Зато склепать нечто страшно «фонящее» и заразное, а потом с помощью фронтовой авиации или оставшихся советских ещё тактических баллистических ракет типа «Точка-У» закинуть это куда-нибудь под Ростов-на-Дону, Белгород или Воронеж с целью обширного радиоактивного заражения местности на многие десятилетия- почему бы и нет?
Для этого у Зеленского и нынче многое под рукой. Скажем, крупное месторождение урановых руд под Жёлтыми водами. Или Приднепровский химзавод, который ещё со времён СССР был единственным предприятием ядерного цикла на Украине. Там выпускали, например, ионно-обменные смолы. А это уже фрагменты технологии выделения оружейного плутония.
Словом, особого ума не нужно, чтобы по быстрому соединить в одном боезаряде контейнер с высокорадиоактивными элементами и даже очень примитивное взрывное устройство. За неимением лучшего — например, с облученным отработанным топливом с АЭС, в составе которых на Украине сегодня работает 15 ядерных блоков. И пожалуйста — атомная бомба для бедных. Или, если угодно, — террористическая ядерная бомба. Но только террористические методы и остается использовать Давиду-Украине в войне не на жизнь, а на смерть против Голиафа-России.
Не исключено, что доклад приблизительно об этом и лёг на стол Путину накануне минувшего понедельника, взорвавшего, похоже, вяло догнивавшую проблематику Донбасса. Мирных путей назад у нас и у Украины практически не осталось. Или их почти не видно из Москвы.
