На втором году боевых действий на Украине выяснилось, что полуостров до середины весны не будет готов к оборонительному сражению
Сразу три достаточно грозных события произошли в Крыму в минувший День защитника Отечества. Внутренняя связь между ними, как представляется, несомненна.
Факт первый: совершенно внезапно для жителей и гостей полуострова в их радиоприемниках 23 февраля сначала зазвучал гимн Украины, а сразу после него — обращение к ошеломленным слушателям начальника Главного управления разведки Министерства обороны соседней страны генерал-майора Кирилла Буданова.
Суть заявления, если вкратце: Крым и Донбасс «мы вот-вот вернем», после этого предатели киевской власти будут найдены и уничтожены все до единого. А для так называемых «патриотов Украины», скомандовал в эфире главный для России на сегодня вражеский диверсант, настало время резко активизироваться на обозначенных территориях.
Как вскоре пояснила заместитель министра внутренней политики, информации и связи Крыма Юлия Кулик, эта акция Буданова стала возможной в результате взлома неизвестными хакерами эфира крымских радиостанций «Спутник» и «Вера». В итоге слова Буданова прозвучали из приемников в Алуште, Белогорске, Джанкое и Судаке. Взломать эфир в Симферополе и Севастополе злоумышленникам не удалось.
Факт второй: в тот же вечер в 19:55 в ГУ МЧС по Крыму поступило сообщение, что совершена серьезная диверсия на железнодорожном полотне в районе села Почтовое, приблизительно в 12 километрах от Симферополя. При помощи сварочного агрегата оказалась аккуратно вырезана немалая часть одного из рельсов. В результате движение на участке Симферополь-Севастополь было прервано на несколько часов. Задержан один пассажирский и два пригородных состава.
Факт третий: именно в День защитника Отечества глава Крыма Сергей Аксенов сообщил, что начинается сооружением мощной линии оборонительных сооружений в границах полуострова, строительство которой поддержал Владимир Путин. Крайний срок завершения строительства укреплений, по данным Аксенова, — 15 апреля 2023 года.
Глава республики счел нужным подчеркнуть: «Это моя инициатива, спасибо президенту, он поддержал. Хочешь мира — готовься к войне. Крым российский и им останется навсегда, кто бы там что ни планировал. Я отвечаю за территориальную оборону Крыма, полностью владею ситуацией, знаю, кто на каком месте и за что отвечает».
С какого из трех перечисленных фактов начнем сегодняшний разговор? Пожалуй — с последнего, «аксеновского». Потому что другие два, если разобраться, его производные.
Итак, вас ничего не шокировало в словах Аксенова? Тогда странно.
Я-то, признаться, считал и считаю: на каком именно рубеже рыть окопы, траншеи, выстраивать инженерные заграждения и устраивать блиндажи это дело исключительно военных. А вовсе не глав российских регионов.
Но если выпускник Симферопольского высшего военно-политического строительного училища (1993 года) Аксенов прямо сейчас, по его словам, вынужден по собственному почину и силами подведомственных ему исключительно гражданских организаций браться за такое дело, выходит, до него на том рубеже и конь не валялся? Как это следует понимать точнехонько в годовщину начала нашей спецоперации на Украине?
Как понимать, что, выясняется, важнейший российский оборонительный рубеж на севере Крыма несмотря на самые энергичные усилия местной власти в инженерном отношении не будет окончательно готов еще примерно два месяца (до 15 апреля по расчетам Симферополя)? И это при том, что еще с прошлой осени во всему миру ведутся разговоры сначала о зимнем, а теперь уже — и о весеннем решительном наступлении Украины на Крым и Донбасс?
Единственное, на мой взгляд, хоть какое-то оправдание этой странности: нашими инженерными войсками и привлеченными к этому делу гражданскими подрядными организациями после потери Херсона на направлении предполагаемого главного удара ВСУ со стороны Запорожья на Мелитополь и далее — на Крым возводились и продолжают возводиться сразу несколько мощных оборонительных полос.
Вероятный театр военных действий нами оборудуется на большую оперативную глубину. Первая — тактическая зона обороны, эшелонированная в несколько десятков километров. Она проходит в непосредственной близости от сегодняшнего начертания линии боевого соприкосновения в Запорожской области.
Главная оборонительная полоса, насколько можно понять из скудных сообщений на эту тему, проходит в районе Мелитополя. Который и в Киеве, и в Москве считается ключевой точкой возможного украинского наступления на Крым. При этом наибольшей опасности, судя по конфигурации энергично возводимой оборонительной полосы, наши генералы ожидают по осевой линии «Орехов-Токмак-Мелитополь».
Есть сведения, что на ней работают не только российские саперы, но и большое количество гражданских специалистов. Причем, не только из окрестных сел и городов, но и строители, а также землеройная техника, присланные из многих регионов России.
Поговаривают, что там же по особым контрактам энергично трудятся даже наемные рабочие из других республик. В частности — среднеазиатских.
Если все так и обстоит, то те укрепления на территории Крыма, строительством которых сейчас так озаботился Сергей Аксенов, — это тыловой оборонительный рубеж Вооруженных сил РФ на запорожском направлении. Выйти к нему противник сможет, лишь если предварительно захватит и Мелитополь. Но даже и это было бы для нас практически катастрофой. Потому что в 40 километрах южнее этого города — обширный Молочный лиман. Прорыв на его берега украинских войск уже означал бы их выход к Азовскому морю. Которое мы уже почти год привыкаем считать внутренними российскими водами.
Но если бы даже так и случилось, главной просто-таки сакральной целью и для Киева, и для его союзников был и останется Крым.
Потому что его потеря, как считают наши враги, и стала бы самым ощутимым «стратегическим поражением» России в битве за Украину. Поражением, которое бы фактически «обнулило» в умах наших граждан десятилетия достаточно успешного президентства Путина и послужило бы спусковым механизмом столь милого нашим недругам развала России, заставила бы ее ВМФ фактически уйти не только из Средиземного, но и из Черного моря.
Во всяком случае, в ноябре 2022 года перспективы возможного сражения за Крым экс-командующий Сухопутными силами США в Европе генерал-лейтенант Бен Ходжес оценивал так: «Все дороги ведут в Крым. И когда они (украинские войска — „СП“) будут приближаться все ближе и ближе, они смогут применить HIMARS и другие средства высокоточных ударов большой дальности для поражения российских целей в Крыму. И как только они начнут применять высокоточное оружие по российским авиабазам и пунктам материально-технического обеспечения и военно-морским объектам в Крыму, то, я думаю, что Крым станет непригодным для обороны. И именно поэтому, я считаю, Украина освободит Крым до лета».
Если хоть на секунду допустить, что штатовский генерал Ходжес не просто так сотрясает воздух, значит, и тыловой оборонительный рубеж нам на полуострове остро необходим. Но не в виде ударной общекрымской стройки, а давно и совершенно готовый к отражению украинского наступления на полуостров. В том числе и в смысле реального, заблаговременного, а не «бумажного» полевого заполнения его боеспособными российскими резервами.
Тем тревожней, что, как следует из слов Аксенова, ничего подобного на сегодня в тех краях мы не имеем и в помине. Не имеем, хотя сам факт начала строительства укреплений на севере полуострова еще в ноябре 2022 года был замечен даже американцами.
Тогда, напомню, американский специалист по OSINT (Open Source INTelligence или «разведка по открытым источникам») Бенджамин Питтет признался, что с некоторых пор с удивлением принялся разглядывать спутниковые снимки частной компании «Planet Lab» (США). На них было хорошо видно, что русские занялись рытьем траншей в районе Армянска и Чонгара. При этом, указывал Питтет, возводятся не только новые, но и восстанавливаются старые оборонительные сооружения.
При этом первые подобные изображения на космических картах стали появляться еще с начала октября. То есть — именно тогда, когда в Москве было принято решение вынужденно оставить важнейший в стратегическом отношении для нас плацдарм под Херсоном и отвести войска на левый берег Днепра.
Видимо, примерно с тех пор военную угрозу Крыму в Российском Генштабе стали оценивать как достаточно высокую. И такая предусмотрительность не может не радовать. Но коли строительство оборонительного рубежа на севере Крыма по-прежнему выглядит еще очень далеким от завершения — стало быть, снова все у нас там по пословице: «Гром не грянет — мужик не перекрестится»?
Между тем, как строить действительно мощнейшие укрепрайоны, способные на месяцы, если не на годы задерживать перед собой целые армии, как раз украинцы нам и показали. И продолжают показывать.
Особенно убедительно — под Авдеевкой. О которую второй год, выходит, мы лбами бьемся, чтобы остановить обстрелы Донецка, до которого от Авдеевки всего полтора десятка километров. Положили под ней, как свидетельствует экс-министр обороны ДНР Игорь Стрелков, тучу самой боеспособной пехоты Донбасса. Но так и не в состоянии до сих пор Авдеевку взять.
Значит — возможно и в чистом поле создавать непроходимые для наступающих укрепления? Наши военные инженеры что — в профессиональном смысле подготовлены хуже украинских или натовских? Не поверю.
Стало быть, дело в другом. Наверняка — в решениях, которые принимает верховная военная власть в Москве. В том, как она организует подготовительную работу на фронте. Какие ресурсы для нее выделяет. Как выстраивает приоритеты по различным операционным направлениям.
В этой связи уместно, полагаю, поделиться и еще одним собственным опасением относительно подготовки Крыма к обороне. Я имею ввиду его транспортную логистику. Ту самую логистику, из-за критического нарушения которой ракетными обстрелами со стороны Украины мы четыре месяца назад вынуждено оставили Херсон. И вообще — весь правый берег Днепра. Увы, как видно из приведенной выше цитаты генерала Ходжеса, теперь мы даем своим врагам надежду, что точно так же может случиться и с Крымом. Что станет и он тоже «непригодным к обороне».
Отчего такое может случиться? Оттого, что на полуострове с советских времен самым роковым, возможно, образом для исхода боевых действий за него организовано железнодорожное сообщение. А именно: с Крымского моста поездом никак не попасть с Симферополь и Севастополь иначе как через Джанкой. От которого до перешейков — рукой подать.
И если противник с материковой части Украины когда-нибудь выйдет на этот рубеж, он сможет обстреливать вокзал Джанкоя едва ли не из ствольной артиллерии. А уж из РСЗО — точно.
Речь не только о пассажирском сообщении важнейших городов Крыма с прочей российской «Большой землей», которое может быть силами вражеской артиллерии прервано буквально на следующий день. Хотя и о нем тоже. Но куда критичней, что мгновенно станет невозможной доставка поездами в центральную часть полуострова и в главную базу Черноморского флота топлива, продовольствия, боеприпасов, вооружения и любых других важных для Вооруженных сил РФ грузов.
А все почему? Да потому, что со времен СССР из Керчи (а стало быть — и от ультрасовременного Крымского моста тоже) до Джанкоя ведет единственная железнодорожная ветка. Однопутная и даже не электрифицированная. Поэтому пропуская способность этой «дороги жизни» и безо всяких артобстрелов со стороны Украины крайне ограничена.
Самое поразительное, что военная опасность такого положения дел с транспортным сообщением даже самому бестолковому из наших военачальников должна была стать очевидной как минимум после 2014 года.
Когда ВСУ и без всякой спецоперации занимали позиции в районе Геническа и Арабатской стрелки, с которых до наших рельсов в Крыму и так было — раз плюнуть. Не плевали лишь потому, что команды из Киева и Вашингтона не было. Но ее ждали.
Почему же мы ничего не предпринимали и не предпринимаем даже сегодня, когда враг у порога?
Нет, справедливости ради — кое-что сделано. Правда, только на бумаге.
Еще в ноябре 2017 года в правительстве республики предлагали одновременно с возведением Крымского моста начать и строительство новой железнодорожной ветки из Керчи не на север полуострова, а напрямую — в Симферополь через Белогорск. Чтобы ликвидировать огромный крюк, увеличивающий время в пути для любых поездов минимум часов на четыре-пять.
Научно-исследовательской группой консорциума в составе «Инжпроектизыскания», «Гипрогор», «МСУ Маяк», «ЖСК», ВЭО России с участием специалистов «Гипротранспуть», «Трансинжпроект», «Кавгипротранс», «Сибгипротранс», «Трансинжпроект» и «Ростовгипрошахт» был заранее разработан даже проект концепции комплексного развития железных дорог Крыма, который предусматривал так интересующую нас сегодня стройку. Протяженность новой ветки составила бы всего 215 километров. Цена вопроса — 35 миллиардов рублей.
Ради ускорения работ и экономии денег предлагалось новые рельсы класть параллельно с возведением по тому же маршруту автомобильной супертрассы федерального значения «Таврида», которая сама по себе обошлась стране не менее, чем в 166 миллиардов рублей.
Завершить первый этап новой железнодорожной магистрали собирались к 2019 году. Когда были бы в полной готовности участки Керчь-Феодосия (протяжённостью 94,3 километра) и Феодосии-Симферополь (протяжённостью 121 километр). Предстояло бы еще достроить новые вокзалы, станции, вагонные и локомотивные депо. Но главное было бы сделано — еще три года назад грузоперевозки пошли бы на относительно безопасной дистанции от границ Крыма.
Чего ж не сделали? А как всегда — деньги экономили. Теперь, не исключено, если начнется осада придется заплатить другой «валютой». Солдатскими жизнями и жизнями мирных жителей Крыма.
Из досье «СП»
Построенная к концу 20-х годов прошлого века «Линия Мажино» протяженностью 400 километров по фронту и до 22 километров в глубину была названа так в честь военного министра Франции Андре Мажино. Представляла собой цепь мощнейших бетонных оборонительных сооружений, 118 артиллерийских фортов, около 100 подземных убежищ, казарм и 100 километров подземных галерей. В складах находился трехмесячный запас продовольствия и боеприпасов.
