"Газпром" объявил об остановке ещё одного газотурбинного двигателя Siemens на компрессорной станции "Портовая" трубопровода "Северный поток". Прокачка газа сократилась на 60% от планового объёма до 67 млн кубометров в сутки . Почти сразу после этого заявления цены на газ в Европе подскочили более чем на 10%.
Своё решение "Газпром" объяснил окончанием срока межремонтной наработки одного из трёх оставшихся исправных газоперекачивающих агрегатов. По условиям контрактов, обслуживанием оборудования должна заниматься компания-поставщик Siemens Energy.
Однако представители компании 15 июня сообщили, что ремонт производится на единственном предприятии в Монреале, а поскольку Канада ввела санкции против "Газпрома", один из уже отремонтированных ГПА задержан и не может быть доставлен заказчику. Как уточнил накануне глава "Газпрома" Алексей Миллер, мы могли бы хоть сейчас включить "Северный поток – 2", но... Санкции, сами понимаете.
Кстати, незадолго до заявления "Газпрома" канцлер Германии Олаф Шольц отказался от идеи национализации бывшего немецкого подразделения "Газпрома" Gazprom Germania Gmbh, несмотря на настойчивые требования министра экономики Роберта Хабека.
Как сообщил Bloomberg, ссылаясь на источники, которые пожелали остаться неизвестными, канцлер был обеспокоен тем, что решение о национализации могло разозлить Путина и привести к обострению разногласий по поводу импорта российского газа.
Одновременно замминистра финансов США Уолли Адейемо заявил, что некоторые санкции, введённые против России, избыточны. Что вообще происходит?
До сих пор Россия реагировала на санкции мягко. Но "красные линии" есть и в экономике
Возможная национализация Gazprom Germania – своего рода красная черта для российского руководства. Если Германия её перейдёт, то Россия может просто выключить режим кота Леопольда, сказал в беседе с Царьградом политолог, германист Александр Камкин.
До сих пор реакция России на западные санкции, беспрецедентные по своим масштабам и цинизму, была достаточно мягкая, – отметил политолог. – Мы не национализировали имущество ушедших из России компаний. Мы не отнимали яхты, самолёты, квартиры у недружественных к нам иностранцев, которые владеют недвижимостью в России. Мы не вводили какие-то ограничительные санкции против того же Олафа Шольца, Эммануэля Макрона и прочих.
Россия остаётся частью мировой экономики, мирового сообщества, следуя генеральной линии, обозначенной Владимиром Путиным. Но не только в политике, а и в экономике есть определённые "красные линии". Если их перешагнуть, далее может последовать либо полный разрыв дипотношений, либо русское эмбарго на поставки углеводородов в Германию, что приведёт если не к коллапсу, то к затяжному кризису немецкой экономики.
Понятно, что Шольцу этого не хочется, потому что это может спровоцировать очень острый политический кризис в Германии. Немецкая, да и вся европейская экономика будут весьма плачевно выглядеть. Поэтому здесь действительно идёт уже такой негласный торг относительно если не отмены санкций, то постепенного перехода действительно к какому-то вменяемому диалогу,
– предположил Александр Камкин. Поэтому "Блумберг" об этом и написал, уверен эксперт: эта информация важная, острая, актуальная, но в то же время и пробный шар, чтобы проверить реакцию и России, и других крупных стран, которые ввели санкции. Поэтому можно, в принципе, говорить о том, что санкционный предел действительно достигнут, заключил политолог.
ПОЛИТОЛОГ, ГЕРМАНИСТ АЛЕКСАНДР КАМКИН. ФОТО: ТЕЛЕКАНАЛ ЦАРЬГРАД
Если Германия изымет собственность, то это будет очень серьёзный прецедент
По словам руководителя Центра германских исследований Института Европы РАН Владислава Белова, Олаф Шольц не имеет никакого отношения к "Газпром Германия", который собираются переименовать в Securing Energy for Europe GmbH.
Он, конечно, глава правительства, но есть некое министерство экономики и защиты климата во главе с вице-канцлером Хабеком, который инициировал изменения в закон об энергетической безопасности Германии. Соответственно, с начала апреля "Газпром Германия" и вся его собственность находится в доверительном управлении, внешнем управлении Федерального сетевого агентства, которое подчиняется министерству,
– рассказал Белов в комментарии Царьграду. Эксперт считает, что окончательное решение этого вопроса остаётся за Федеральным сетевым агентством и министерством. Будет ли оно утверждаться какими-то законодательными органами типа бундестага, неизвестно, но сама ситуация – и, наверное, Шольц это понимает – довольно скандальная. Ведь речь идёт о миллиардах и миллиардах евро, которые находились в собственности.
Понятно, что "Газпром" хотел продать этот актив кому-то. А тут вопрос, как немцы будут распоряжаться этими активами, потому что в соответствии со свежими поправками в законы они могут быть национализированы, могут быть проданы третьему лицу и так далее.
Это что, 1917 год у нас? На основании чего? – возмутился Владислав Белов. – Заявление о ликвидации не означало отказ от прав на то, чтобы потом реализовать всё это имущество. Вот этого никто объяснить не может. На сегодня немецкое государство поддерживает всю эту структуру, выделяет соответствующие средства, чтобы "Газпром" мог в Германию поставлять газ, заполнять соответствующие хранилища и так далее. Но я не видел пока никаких документов, где написано, что "Газпром" лишается собственности, потому что это есть национализация или продажа какому-то третьему лицу.
Между тем это часть критически важной энергетической структуры, которая связана со снабжением соответствующих коммунальных, городских и прочих предприятий, поэтому вопрос пока не решён, каким образом и кто получит деньги от продажи вот этого всего богатства кому-то третьему.
Если "Газпром" не получит этих денег, это будет означать, что у немецкого государства явно есть проблемы, раз уж оно решило, что вправе отчуждать критически важные экономические субъекты, находящиеся на его территории.
Что-то мне в экономической истории, кроме советской России, в голову ничего не приходит. И если Германия пойдёт по этому пути, то впишутся новые главы в учебники по экономическому праву. Для неё это не только экономический, но и имиджевый вопрос. Шольц хорошо понимает, что если Германия просто изымет собственность, то это будет очень серьёзный прецедент – таких у страны после Второй мировой ещё не было,
– не сомневается экперт. По его мнению, в рамках этого прецедента Шольц пытается подвести всё аккуратно и под закон, и под права акционеров, которые владели этой собственностью.
Чрезвычайно интересно, какое же решение в итоге примут немцы, сказал Белов в заключение беседы.
