Запрет на поставки высокотехнологичных товаров для РФ неприятен, но не критичен
Япония в очередной раз расширила санкции против России, объявив, что замораживает активы 22 физических лиц и 3 организаций из РФ. Под ограничения подпали министр юстиции Константин Чуйченко, первый зампред правительства Андрей Белоусов, вице-премьера Дмитрий Чернышенко, глава ЦИК Элла Памфилова и другие. Из компаний санкции коснулись корпорации «Иркут», завода «Авангард» и ПАО «КамАЗ».
Что более неприятно, так это второй блок японских ограничений, который предусматривает запрет на поставки в Россию широкой номенклатуры высокотехнологичных товаров в Россию. Так, с 3 февраля Япония блокирует экспорт в Россию вакцин, медицинских изделий, а также роботов, радиоактивных материалов, оборудования для атомных объектов, разведки нефти и природного газа. Кроме того, в списки попали химикаты, подшипники, электролитические элементы, оборудования для производства композитных материалов, коммерческие взрывчатые вещества, переносные генераторы, лазерные сварочные аппараты и другие товары.
Ранее Япония уже запретила поставки в Россию ряда высокотехнологичных товаров, например, самосвалов, бульдозеров, грузовых автомобилей и другой техники. Несмотря на это, товарооборот Японии и России в прошлом году вырос на 6,2%, до 2,56 трлн иен ($19,96 млрд), хотя основная часть пришлась на поставки газа с проекта «Сахалин-1».
Несмотря на то, что поставки технологичных товаров является одной из самых болезненных точек в российском импорте, в Кремле проблемы в новых санкциях не увидели. Как сказал 27 января Дмитрий Песков, «Япония фактически с самого начала заняла свое место в кругу недружественных нам стран. Она продолжает санкционную линию. Мы все больше и больше адаптируемся к жизни в условиях этих санкций».
Россия действительно постепенно адаптируется к экспортным ограничениям, но, как считают эксперты, некоторые статью новых японских запретов могут стать проблемой. Это касается, в частности медицинского оборудования. По данным Росздравнадзора, в России на январь 2023 года зарегистрировано 997 медизделий, которые имеют действительное досье и производятся в Японии. Среди них — «тяжелая» медтехника, эндоскопическое оборудование, оптическое оборудование, расходные материалы и другие медизделия.
Это не так много, но на фоне ухода с рынка европейских и американских компаний импорт из Японии рос — на октябрь 2022 года объем поставок медизделий из Японии в Россию увеличился на 804% год к году и составил 513 млн иен (около $3,7 млн). Теперь же придется искать другие каналы поставок. Это же касается и ряда других позиций.
Директор Института торговой политики НИУ ВШЭ Александр Данильцев рассказал «СП», что катастрофой санкции для российской экономики не станут, но могут вызвать проблемы в отдельных отраслях.
— В новых японских санкциях представлена широкая номенклатура продукции. Но это, скорее, уколы, которые в отдельных случаях могут быть неудобны. С одной стороны, это высокотехнологичные и нужные нам товары, но с другой, не думаю, что именно японская продукция является для нас уникальной. Другое дело, что также запрещены аналогичные американские и европейские товары.
В то же время, запрет на поставки не приведет к экономической катастрофе. Возможны локальные проблемы у отдельных предприятий. Но подавляющая часть этих товаров будет замещена поставками из других стран либо собственным производством. Критической зависимости от Японии в этих отраслях у нас не было. Повторюсь, это передовые технологии и высокотехнологичная продукция, но они для нас ни по одной статье не являются критическими.
Глава «Союза предпринимателей и арендаторов России» Андрей Бунич также считает, что ограничения могут создать определенные проблемы, но все их можно преодолеть, если правительство серьезно возьмется за эту задачу.
— Проблема с поставками высокотехнологичных товаров у нас есть. Их не нужно преуменьшать и заниматься шапкозакидательством. Из-за этих трудностей во всех областях много чего стопорится, хотя это не значит, что из-за эмбарго той или иной отрасли наступит «крышка». Но везде по отдельным позициям возникают определенные затруднения. Но подавляющая часть их решаема.
Мы просто должны отделить понятия технологического суверенитета от импортозамещения. Импортозамещение предполагает, что все позиции должны производиться в России. Но очень многие вещи не делались, потому что в обычных обстоятельствах с экономической точки зрения не было смысла производить те товары, которые выгодней купить у тех же японских компаний, с которыми еще и нужно конкурировать. Теперь же по политическим причинам появился внутренний спрос, и инвесторы знают, что конкурировать с японцами не придется.
Дело российского правительства — во-первых, показать неуклонность этого курса даже при изменении политической обстановки. Во-вторых, обеспечить низкие издержки внутри страны, чтобы привлекать инвесторов и производителей технологий.
Технологический суверенитет — это те технологии, которые мы обязательно должны на сто процентов делать самостоятельно, но ими не владеем. Государство должно выбрать такие главные осевые точки и их в кратчайшие сроки финансировать. Сегодня у нас нет даже своей операционной системы. Но частники это не потянут, здесь нужно государство.
У нас же эти понятия смешиваются. Объявили японцы санкции, и все начинают посыпать голову пеплом. Но там по 90% позиций никакой проблемы нет, все можно наладить и заменить. А вот по 10% действительно нужна интенсивная работа государства, но нужно выделить эти ключевые вещи.
Руководитель Центра японских исследований Института Китая и современной Азии РАН Валерий Кистанов считает, что Япония и дальше будет ужесточать санкционный режим в отношении России.
— Казалось бы, японские санкции уже достигли дна, но они поскребли по сусекам и нашли, что еще можно запретить. Нам и так очень много всего запретили поставлять, но мы постепенно находим выходы из ситуации — что-то завозим по параллельному импорту, где-то налаживаем собственное производство. Думаю, от новых санкций Японии катастрофических последствий не будет. Если говорить о потерях самой Японии, они очень ограничены, так как объем нашей торговли не так велик, тем более что японские компании массово уходят из России.
Эти санкции носят, скорее, не экономическое, а символическое значение. Япония остается знаменосцем антироссийских действий в Азии. В мае предстоит заседание G7 в Хиросиме, и японская сторона уже проинформировала, что главной темой будет Украина. Сейчас, мне кажется, Япония пустилась во все тяжкие и не знает, чем бы еще уколоть Россию. Обсуждается, например, визит премьера Фумио Кисиды на Украину.
Этой жесткости Японии в отношении России есть свои внутриполитические объяснения. В Токио опасаются, что Китай может последовать примеру России и решить вопрос Тайваня силовым путем. А так как Япония связана тесными узами с США, там расположены американские базы она не сможет остаться в стороне. Поэтому чтобы отбить у Пекина желание так действовать, в Японии считают, что нужно максимально показательно наказать Россию.
Кроме того, Токио отыгрывается за провал прошлого премьера Синдзо Абэ, которому так и не удалось решить территориальный вопрос и договориться с Владимиром Путиным о подписании мирного договора. Теперь Япония вымещает свою неудовлетворенность этим процессом.
«СП»: — Чем мы можем ответить на ограничения?
— Мы в ответ тоже приняли существенные антисанкции — прекратили переговоры о мирном договоре, о совместном освоении Южных Курил и их безвизовом посещении японцами. А недавно мы приостановили действие рыбного соглашения от 1998 года, которое разрешало японцам добывать рыбу и другие морепродукты у берегов Южных Курил взамен на определенную плату. Это очень важный момент, так как рыбное хозяйство Хоккайдо держится на рыболовстве и от этой меры сильно пострадает. Кроме того, многие японские политики считали этот договор первым шагом по возвращению Курил, так как в нем не указано, что рыбная ловля проводится в российских территориальных водах.
